По рекомендации эндокринолога я начал прием тироксина, основного продукта деятельности щитовидной железы, с регулярным проведением анализов крови и контролем уровня гормонов. Надо сказать, что процесс это не быстрый и еще месяц мы потратили на то, чтобы исправить то минимальное нарушение, которое было у меня обнаружено. Излишне говорить, что никаких результатов это не дало.

Поскольку я не получал адекватного лечения, мое состояние продолжало ухудшаться, теперь к нему прибавились расстройства пищеварительной системы. Первым возникла стабильная изжога, после приема практически любой пищи, она быстро привела к развитию болей в желудке и возникновению эрозии желудочной стенки. В дополнение к гормонам щитовидной железы, я стал принимать препараты для снижения кислотности желудочного сока и прошел курс лечения антибиотиками для эрадикации Helicobacter pilory, бактерии, вызывающей язву желудка.

Стоило мне залечить одно проявление болезни, как она находила себе выход в чем-то другом, теперь мне пришлось бороться с гастроэзофагиальным рефлюксом, крайне неприятным заболеванием, проявляющимся забросом непереваренной пищи и желудочного сока из желудка в пищевод. Еще целая серия обследований, безуспешная медикаментозная терапия и предложенное хирургическое вмешательство, направленное на сужение диаметра желудочно-пищеводного клапана. Все это на фоне непрекращающегося ухудшения общего самочувствия.

Я понимал, что операция ничего не решит и не избавит меня от мучений. Необходимо было найти первопричину болезни, и я отправился в Лондон, на обследование в Cromwell Hospital, одну из лучших частных больниц Великобритании. К этому времени я выглядел настолько подавленно, что, к чести моего терапевта, ему не пришлось изматывать меня многочисленными и ненужными тестами. Первым делом, посмотрев на мои гормональные анализы и проведя внешнее обследование, он сразу заявил, что с моей щитовидной железой все в полном порядке, и посоветовал немедленно выкинуть все мои таблетки от гипотиреоза.

Затем, подробно меня расспросив о симптомах болезни и эффекте от получаемого лечения (вернее, его отсутствия), он первым произнес роковое слово: «Депрессия». В других обстоятельствах меня бы подобный диагноз крайне расстроил, но я был настолько к тому времени измучен, что был ему даже рад. Что угодно, лишь бы хоть какая-то определенность и правильно назначенное лечение. Я еще не подозревал, что ждет меня впереди. Болел я к этому времени уже около шести месяцев.

Моим первым антидепрессантом стал Прозак.

Не знаю, почему именно его мне решили назначить в Cromwell Hospital. Когда-то считавшийся революционным, препарат в настоящее время не является антидепрессантом выбора, существуют значительно более эффективные аналоги. К тому же, в моем случае, нужен был препарат совсем другой группы. Но для начала давайте поговорим немного об истории создания антидепрессантов и их классификации.

Нервные клетки соединены между собой посредством специальных контактов, называемых синапсами и состоящих из окончаний соединяемых нервных отростков, разделенных синаптической или межнейрональной щелью. При передаче нервного импульса из окончания одного из отростков выделяются нейромедиаторы, о которых мы уже говорили выше, и, мигрируя через межнейрональную щель, достигают рецептора клетки, воспринимающей импульс.

Все антидепрессанты, вне зависимости от механизма действия, оказывают лечебный эффект, увеличивая концентрацию в синаптической щели между нейронами головного мозга одного или нескольких сразу нейромедиаторов – серотонина, норадреналина и дофамина.