Папа отказывался вести переговоры о репарации, решительно требуя возвратить ему Рим и древние плантации, не беспокоясь о том, что его бывшее царство держалось на ненадежном труде батраков. Антонелли управлял потоком финансов и руководил инвестированием в кредиты и коммерцию. Pio Nono не искал поводов к восстановлению дипломатических отношений и дал категорический отказ королевской семье, попросившей его в 1878 году возглавить похороны Виктора Эммануила. Двести тысяч людей вышли на улицы и присоединились к процессии, когда короля везли хоронить в Пантеоне – папа же упустил этот шанс примирения. В Америке это тоже вызвало разделения. Когда епископ Питсбурга отказался отслужить мессу для итальянцев об их короле, они собрались в пресвитерианской церкви. В Чикаго четыре тысячи итальянцев устроили траурную процессию, в которой было задействовано двести украшенных карет и десяток марширующих оркестров, а губернатор Иллинойса и мэр смотрели на процессию с трибуны[119].

Это парадоксально: итальянцы, живущие в Америке, вышли на парад в честь короля их объединенной родины, при этом многие, если не большинство, из них готовы ходить и на мессу, чтобы молиться за папу, непокорного монархиста. Эти люди, под влиянием которых складывалась жизнь американских городов, хотели бы иметь и гарантии либеральной демократии, и одновременно быть твердо уверенными в правоте своей веры. Верные прихожане жили вне противоречий Ватикана, враждебно относившегося к мукам рождения республиканской Италии. Миряне Нового мира ожидали от иерархов Старого, что последние покажут им истинную веру в плюралистическом обществе, посылая лепту Петра в Рим.

Спустя несколько месяцев после смерти короля, 7 февраля 1878 года папа Пий IX скончался в возрасте восьмидесяти шести лет. Протестующие антиклерикалы теснили участников похоронной процессии; на мосту через Тибр произошло столкновение, так что гроб с телом папы чуть не упал в реку. В течение последующего десятилетия члены семьи папы судились за его личное имущество. В итоге кардиналам удалось со всеми мирно договориться[120].

Кардинал Джоакино Печчи, которого конклав выбрал стать преемником умершего Pio Nono, отличался большим умом и более широким взглядом. Лев XIII, как его стали называть, правил церковью 25 лет, не покидая Ватикана. Он жадно читал газеты и романы. Писатель Эмиль Золя, посетивший папу, отметил, что у него были «великолепные глаза, сияющие как черные алмазы». Стремясь найти гармонию между миром и Святейшим престолом, Лев послал своих нунциев в разные страны и маленькую делегацию в Вашингтон[121]. Одновременно он поддерживал Христианскую общественную партию в Австрии, программа которой отражала антисемитизм ее вождей, что вызывало возражения со стороны австрийских епископов[122]. Создалась парадоксальная ситуация, когда США официально признали свободную Италию, в то время как священники, монахини и издатели католических газет возмущались тем, что Святейший Отец пребывает в изоляции. Лев XIII, обращаясь к французам и немцам, говорил, что ему надлежит восстановить власть над Римом и вернуть себе утраченные владения. Но европейцы эпохи современности полагали, что Италия принадлежит Италии. В то время как многочисленные итальянцы поселились в США, Лев отказывался вести переговоры о Законе о гарантиях. Власти Италии откладывали деньги, ожидая в будущем согласия по этому вопросу.

В 1891 году папа Лев XIII издал энциклику Rerum Novarum, один из самых влиятельных документов папства. В этой энциклике папа связывал социальное учение церкви с правами рабочих в эпоху бурного развития профсоюзов. Лев подчеркивал, что частная собственность священна, тем самым решительно отделяя церковь от марксизма и выражая готовность поддерживать итальянские банки и кредитные ассоциации, которыми управляют католики. Благодаря