Тема божеств в классической магии заслуживает дополнительных комментариев. В практической работе часто возникают трудности, которые имеют культурологическую подоплеку. Кто был воспитан в культуре, тысячелетиями тяготеющей к монотеизму (даже если она, как, например, наша культура, уже целых двести лет отличается резким религиозным спадом и распространением атеистического мировоззрения), тому трудно принять концепцию многобожия. Возможно, корни этого непонимания уходят еще глубже в историю. Распространение моисеизма (иудаизма) и ислама сопровождалось особенно явными и многочисленными доказательствами чудовищной тяжеловесности, с которой религии монотеизма утверждались в окружающем их политеистическом мире. До сих пор исламское кредо «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его» оглашается ежедневно миллионы раз. У ветхозаветных религиозных вождей были трудности с собственными племенами, которые не всегда отступались от метафизических соблазнов политеистического мира, как, например, в эпизоде ритуального танца вокруг золотого тельца.

Но даже фараон-еретик Эхнатон, который, по последним данным науки, считается «изобретателем» монотеизма, смог осуществить свою религиозную революцию в Древнем Египте только благодаря крайней жестокости и лишь на сравнительно короткий период своего царствования. Как только фараон умер, пришел конец и его культу единственно божественного Солнца.

Возникновение монотеизма сопровождается большими политическими и экономическими переворотами. Первостепенной целью Эхнатона являлось ослабление могущества фиванских жрецов и введение как политического, так и религиозного централизма, который вернул бы фараону больший простор для политической деятельности.

С помощью культа Яхве Моисей и Авраам собрали из множества разных племен еврейский народ, которому в свою очередь нужно было перенести бесчисленную череду военных конфликтов, чтобы сформировать и утвердить свое государственно-политическое единство. Эти конфликты, как известно любому, кто что-то знает о Палестине, продолжаются до сих пор.

Павловское христианство также стремилось стать государственной римской религией, что и произошло незадолго до начала правления императора Константина, но только после кровавых преследований длиною в век. Правда, не обошлось без неудач – наследник Константина Юлиан Апостат (Отступник) возродил древнее политеистическое язычество. Если бы его царствование продлилось немного дольше, история Европы, возможно, сложилась совершенно иначе.

Эти размышления помогают лучше осознать бездну непонимания, разверзшуюся между религией монотеизма и политеистическим язычеством. Этот разлад еще больше усилился в связи с появлением в начале Нового времени религиозно-критического течения – скептицизма, кратким периодом кульминации которого стали французские энциклопедисты эпохи Просвещения и XIX век, отмеченный промышленным переворотом, развитием точных наук и дарвинизмом. Где бы скептицизм ни обратился к религии, на европейском пространстве он всюду, практически без исключения, встречал ее только в виде монотеистического христианства. Примечательно, что современный рационализм пользуется той же аргументацией, которую тысячи лет назад христианство выдвинуло против языческого многобожия: вера, которую он хочет сокрушить, умаляется как выразительница неизлечимого в прямом смысле этого слова невежества, объявляется сплошным суеверием и аргументированно загоняется в угол с помощью всякого рода каверз и доказательств ее несостоятельности.