Он подавил тяжелый вздох. Самым неприятным в своей работе, Савелий считал опрос свидетелей на месте происшествия. Они раздражали его. Почти всегда, но каждый по-разному. Чаще всего попадался тип свидетелей, кого следователь называл «буддийскими обезьянками». То есть это люди, способные твердить упрямо одно и то же – ничего не видели, ничего не слышали, и конечно, никому ничего не скажем.

Их противоположностью были умники-шерлоки. Товарищи, кто знает все. Они смотрят детективные сериалы, читают книги и умеют пользоваться Интернетом, а потому прекрасно сами способны вести любое расследование. От таких жди пространных и совершенно неправдоподобных рассказов, советов, кого лучше еще спросить. И вдогонку любители жанра предложат штуки три версии, или просто укажут паспортные данные подозреваемого, хорошо, если он будет пусть косвенно, но знаком с жертвой.

Были и параноики, кто боялся представителей закона по каким-то своим, им одним понятным причинам. Такие свидетели не столько излагали показания, сколько доказывали собственную непричастность к случившемуся. Ну и конечно, встречались все виды истериков и неврастеников.

Эта дамочка не подпадала ни под одну из указанных категорий. Она была хуже их всех вместе взятых. Она вообще не нервничала, вела себя крайне спокойно и сдержано. Отвечала коротко, часто с иронией. Будто не у нее на пороге труп нашелся. Или будто в таком происшествии нет вообще ничего необычного.

– Вы так себя ведете, – не сдержавшись, выдал Савелий. – Будто труп у вашей двери дело привычное.

– Нет, знаете ли, боги миловали, – усмехнулась она.

И все! Сидит себе в кресле, нога на ногу, руки спокойно лежат на подлокотниках. Спасибо, что хоть параллельно в смартфоне по соцсетям не шарится.

– Когда вы его обнаружили? – перешел он к стандартным вопросам.

– В 9.45 или 9.46, если важна такая точность, – охотно поделилась женщина. – Собиралась выходить, глянула на часы, открыла замок, распахнула дверь, и нашла его.

– А дальше? – попытался как-то поторопить ее рассказ следователь.

– Достала из сумки телефон и вызвала полицию, – пожав плечами, сообщила она. – И сидела в коридоре, ждала, пока приедут.

– То есть, вы из квартиры не выходили и ничего не трогали? – уточнил Савелий.

– Конечно, – подтвердила она все таким же тоном, будто речь идет об очевидном. – А разве на месте преступления можно что-то трогать?

– Нет, – немного удивился он ее осведомленности. Неужели она все-таки тоже живет детективными сериалами? – Но просто легко представить, что вы увидели у своей двери лежащего человека. Можно же проверить, вдруг ему плохо стало или еще что-то?

– Во-первых, – стала рассуждать свидетельница. – Если бы ему стало плохо, он постарался бы привлечь внимание, хотя бы в дверь скребся. Но я была в коридоре, никаких звуков слышно не было. Во-вторых, я не врач, что-то проверять. И в-третьих, там и без врача понятно, что это труп. Лужа крови на полплощадки и рана на затылке. Полчерепа раскрошено. С таким не живут. Опять же, напомню, звуков борьбы или криков я не слышала перед попыткой выйти из квартиры. Значит, убили его явно раньше. Проверять что-то поздно. Оставалось вызвать полицию и отойти подальше, чтобы не затоптать следы, если они были.

– У вас просто железная логика, мадам! – усмехнулся следователь. Она его жуть как раздражала. И логикой тоже.

– Спасибо, – ее ответ был сдержанным и на удивление искренним, будто ей комплимент сказали. – Чем-то еще могу помочь?

– Даже боюсь спросить, – Савелий понимал, что его заносит. – Насчет вашего возможного знакомства с жертвой.