– Сам ты пробел.
С этими словами она стукнула его в плечо. И он оступился, поскользнулся и не устоял. Вот это напор, вот это девушка, локомотив, а не девушка. Он не успел ещё повосхищаться, потому что уже прилетел в воду. Вот и сбылось его спонтанное желание – он поплавает. Бассейн встретил Диму с распростертыми тёплыми и мокрыми объятиями. Он ушел под воду с головой, подняв такую волну, которая могла смыть Подмосковье.
Вещи моментально впитали в себя воду и потянули своей тяжестью ко дну. Дмитрий быстро сориентировался, ещё в полете, схватил воздух ртом, не захлебнулся, оттолкнулся ботинками об дно, поэтому ему не составило труда вынырнуть возле бортика.
Самое неприятное в этой ситуации, что берцовки полные воды и Николь смеется так, что аж слезы на глазах выступили. Он не разделял с ней веселье. Наоборот был зол. И она наконец заметила, что от злости трещит воздух, его лицо, и даже бассейн, а вода заледенела. Она притихла, а он выбрался из бассейна и угрожающе двинулся к ней, издавая чвякающие звуки обувью.
– Так значит. Ты меня решила угробить. Я давно подозреваю, что ты ненормальная.
– Нормальная – возразила она, но как-то неуверенно. Видимо догадалась, что мужчина задумал месть. Она отбежала от него на приличное расстояние.
– Ты думаешь, тебе все позволено?
– Не позволено.
– Ты думаешь, так можно с людьми обращаться.
– Не думаю.
– Это заметно.
Он наступал, она отступала.
– Ну что ж сейчас мы посмотрим, что богатые тоже плачут.
– Не плачут.
– Сейчас я увижу мокрую курицу.
– Сам ты курица. Мокрая. Не подходи ко мне. Я знаю приемы.
– Твои приемы не законны. Идиотка.
– А ты совсем не галантный.
– Как я могу быть галантным в таком виде?
Он остановился в полуметре от неё, прижав её своей настырностью и чуть-чуть харизмой к стене.
– Не надо меня в воду! – крикнула она.
– Надо – возразил он.
– Не трогай меня! Не подходи! Не прикасайся!
Он её не послушал и подошел, и схватил за руку, и потянул к бассейну. Она упиралась.
– Не смешно тебе? – язвил он. – А чего ты не смеешься?
– Я не хочу в воду.
– Да тебя в купели со святой водой нужно полоскать, чтоб черти тебя покинули.
– Я накрашенная.
– Вот хотелось бы посмотреть на тебя натуральную.
– Пожалуйста – простонала она, когда встреча её идеального макияжа с водой была уже неизбежна. – Дима, пожалуйста.
Он резко остановился и дернул её обратно так, что она в полете поменяла курс своего движения и очутилась в его могучих руках прижатая к не менее могучей груди.
– Ты мокрый. И я теперь мокрая.
– Мы перешли на «ты» официально?
– Да – скромно улыбнулась она. – В тот момент, когда ты вынырнул из бассейна.
– Я тебя предупреждаю, ещё раз сделаешь что-то подобное, я не знаю, что с тобой сделаю.
– А что бы ты хотел – выбираясь из его объятий, хитро улыбнулась она.
Он не любил быть игрушкой в чужих руках, а её кокетство распознал с первого слова. Ну что ж, можно и поиграть.
– Много чего хотел – он резко прижал её крепче к себе и добавил: – но запру на чердаке.
– Ой, как грозно – кокетливо пропела она. – Ладно, смотрю тебя в краску вгоняю. Стесняешься. Пойдем переодеваться.
– Пойдем. Заодно и посмотрим, кто из нас стесняется.
Дима пропустил её вперед и игриво шлепнул по заду. Она взбеленилась.
– Не смей меня шлепать.
– Не нравятся тебе такие игры?
Он повторил. Получилось звонко. Шлёп. Она повернулась к нему, желая спрятать многострадальную пятую точку.
– Ещё раз меня шлепнешь, я тебя… я в тебя… я тебе…
– Ты сейчас мечтаешь, что со мной сделаешь или повторяешь падежи русского языка?
– Я тебя в подвале закрою – выдохнула она, резко развернулась, поскользнулась, попыталась устоять, раскинула руки, хватая воздух. Но как известно за него сложно держаться, поэтому она падала на пол.