– Много ты знаешь – скривилась она.

– Так что, правда? На это рассчитывала?

– Всё это не твоё дело. И ничего я не боюсь. И ни на что не рассчитывала. И часики мои тикают в сторону молодости! – окончательно рассвирепев, выкрикнула она.

Последней каплей была его самодовольная улыбка. Подлец. Мало того, что добился своего, так ещё и в болевую точку попал.

Она выхватила у него из рук фотографию, в глазах плясали черти. Довел он её до горячки.

Но на глаза попался телефон, она схватила его, стала водить пальцем по экрану.

– Готовься, тебя арестуют.

– За что?

– Было бы тело, а дело пришьют.

– Фу, вы своровали фразу из какого-то второсортного фильма.

– Я по сравнению с вами ничего не ворую.

– Я тоже – пожал он плечами.

– А как же.

– А можно я тоже позвоню? – спросил он.

– Кому? Моему крестному?

– Почему сразу вашему, у меня свой есть. Ну вернее я тоже хочу позвонить в полицию и сказать, что вы меня насильно в доме удерживаете.

– Я?! Вас?! Зачем мне?

– Меня не отпускает подозрение, что вы так развлекаетесь.

Она покрутила пальцем у виска. Он подтвердил:

– Вот-вот, мне тоже кажется, что у вас что-то с головой.

– Идиот. Не собираюсь я тебя удерживать. Вали на все четыре стороны. Только перед выходом карманы выверни.

– Я уже выворачивал.

– Не все. Ты только на куртке выворачивал. Тебе кстати не жарко?

– Жарко.

– Так разденься.

Он дернул молнию куртки, стянул один рукав и замер. Уставился на неё, потом на кровать, хитро прищурился и многозначительно покивал головой.

– Все с вами ясно – протянул он весело.

Она смотрела на его замешательство, потом на кровать. По лицу пробежало возмущение, но заметив его настрой, поняла, что он веселится. Попасть в идиотскую ситуацию – было её страхом, можно сказать ужасом, но она сама себя туда загнала, чего уж злиться. Они прыснули смехом. Она так заразительно и звонко смеялась, что он залюбовался, но тоже продолжал трястись от смеха. Вытерев слезы с глаз, она сказала:

– Только куртку сними, об остальном даже не мечтай.

Невидимый помахал ей пальце и снова влез в рукав, но застегиваться не стал.

– Звоните уже своему крестному.

– А вы своему.

И они стали звонить.

Николь объясняла Игорю Валерьевичу, что оказалась заперта в собственном доме, потом её разговор плавно перешел на козла, который по жизни носит имя Эдик, на отмененный отпуск, на кочки судьбы, которая не жалела бедную Николь. А ещё в её доме вместе с ней, как в ловушке, оказался садовник, который для неё не садовник, а предполагаемый грабитель, но он вовсе не грабитель, а вероятный садовник. В общем она, как всегда запуталась и с ней все хорошо.

Невидимый объяснял Грому, что оказался заперт в доме девушки, которая не собирается брать его на работу садовником, и в данную минуту звонит своему крестному, рассказывает ему о прелестях судьбы и новом садовнике, которого желает выгнать. А так все хорошо, потому что новый несостоявшийся садовник не может выйти из дома. Гром естественно пообещал решить все проблемы, сам не веря в это, ведь в дело впутали самого Никитина Игоря Валерьевича – самого главного из самого главного офиса, если можно назвать офисом Следственный комитет. Гром не унывал – потребовал держать ушки на макушке и не расслабляться. Невидимый же наоборот унывал – он ведь не ведет наблюдение за домом Николь, сидя в машине, как Гром.

Разговор закончили практически одновременно. И уставились друг на друга.

– Дайте-ка я вас сфотографирую.

– Зачем это?

– Отправлю вашу физиономию крестному.

Он прикрыл руками лицо.

– Не надо мою физиономию никуда отправлять. Тем более крестному.