– Серьёзно? – искренне удивился мужчина. – Зря ты это, конечно. Маленькая такая, хрупенькая…

– Ну, может, по сравнению с тобой? Не всем мужчинам нравятся девушки моей комплекции.

– Это потому что ты мужиков не по размеру выбираешь. Бери пятьдесят четвёртого, а не сорок второго, и будет тебе счастье.

– Спасибо за совет. Хорошего дня! – быстро попрощалась я с соседом и пошла дальше.

– До встречи, куколка! – бросил мне вслед Алексей.

Я невольно улыбнулась. Куколка? Так меня ещё никто не называл, кроме Алексея. Он так искренне делал комплименты, что я и впрямь почувствовала себя стройняшкой.

Хорошее настроение снова вернулось ко мне. Я думала, что умру, увидев вновь соседа, но этого не случилось. От сердца отлегло, на душе появилась лёгкость.

Рабочий день прошёл, как обычно, легко и незаметно. Творческий предмет – это не химия и не геометрия, поэтому дети с удовольствием посещали мои уроки и ходили на мой кружок. Мне нравилось работать с детишками. Я любила их, а они отвечали мне взаимностью.

Маленькие цыплятки, юные гении. Каждый детский рисунок доставлял мне невероятную радость.

Я и сама обожала рисовать. Всё своё свободное время я посвящала этому увлечению. Пока у меня было немного написанных картин, но в каждой из них присутствовала часть моей души, моя любовь и собственное виденье мира. Конечно, как и каждому художнику, мне хотелось всемирного признания и славы. Денег тоже, но они были вторичны. Наверное, поэтому я работала в обычной школе на ставке бюджетника.

Мама не одобряла выбор моей профессии, а вот отец очень гордился мной, как и Валентин.

Именно он обещал мне устроить выставку в самом известном музее нашего города. Я точно не знала, чем именно занимался мой бойфренд, но, как человек творческий, он вращался в нужных кругах и обладал некоторыми связями, которые мне и не снились.

Я уже собиралась домой, когда мне позвонил Валентин.

– Привет, моя неземная красота, – радостно поприветствовал он меня, заставив мою самооценку вознестись до небес. Столько комплиментов сегодня, что голова кругом. – Помнишь, мы говорили с тобой о выставке? – Ещё бы я не помнила. Только о ней и мечтала. – У меня для тебя отличные новости!

– Давай я приглашу свою девушку в ресторан, и мы с ней там всё подробно обсудим? – интриговал меня Валя, заставляя моё сердце биться чаще.

Мы договорились на конец недели, чтобы хорошенько расслабиться, но я не представляла, как смогу дожить до пятницы и не умереть от любопытства.

Вместе с тем на меня напало вдохновение. Я достала мольберт с наброском картины, гадая, успею ли закончить её до выставки?

Теперь каждый вечер я проводила перед мольбертом, чувствуя, как кисть в моей руке становится продолжением моей души. На холсте постепенно оживала златовласая наяда.

Её длинные волосы, словно солнечные лучи, струились по плечам, а глаза, глубокие и загадочные, смотрели прямо в душу. Я до дрожи обожала момент, когда картина начинала обретать форму, когда каждая деталь, каждый мазок кисти добавлял ей жизни. Я смешала немного охры с белилами, чтобы добиться нужного оттенка для кожи наяды – нежного, но с лёгким теплом, как будто она купалась в лучах закатного солнца.

Рисуя, я напрочь пропадала из времени, поэтому дальнейшее обустройство квартиры отошло на второй план. Меня хватало только на то, чтобы приготовить себе нехитрую еду и помыть после еды посуду.

Мир вокруг меня исчез, остались только я, мой мольберт и эта златовласая наяда, которая постепенно оживала под моими руками. Иногда я слышала, как гремит на площадке ключами сосед, и мои мысли неосознанно переключались на него. Мы с ним больше не пересекались, но это не мешало мне время от времени вспоминать наши с ним ласки в моей прихожей.