– Дочь, – обратился к Думаи император, – я представляю тебе ее величество Сипво, императрицу Сейки.

Думаи встретила взгляд Купоза па Сипво. Ее прическа изображала раковину-паука. Должно быть, слуги трудились над ней полдня и причинили немало боли.

– Принцесса Думаи. – Ее голос не выражал никаких чувств. – Я рада быть вашей мачехой.

– Встреча с вами – честь для меня, ваше величество.

Императрица Сипво все вглядывалась в ее лицо.

– Моя младшая дочь, – представил между тем император Йороду. – Нойзикен па Сузумаи, принцесса Сейки.

Он улыбнулся девочке:

– Сузу, вот тебе и сестра – Думаи. Она пришла к нам с самой горы Ипьеда.

Сузумаи сделала шаг от матери. Она была бледная, как Сипво, мала ростом для своего возраста и будто тонула в длинных черных волосах. Когда девочка застенчиво вскинула на Думаи потупленные глазки, на веке левого стал заметен шрам от убившей ее братьев ракушечной оспы.

– Добро пожаловать, старшая сестрица, – сказала она и протянула Думаи шкатулку. – Это тебе.

Думаи высвободила руки из рукавов, чтобы принять подарок. Внутри лежал зажим для волос, вырезанный в виде золотой рыбки дома Нойзикен.

– Какая красота! – Закрыв шкатулку, она улыбнулась. – Я очень рада встрече, младшая сестра.

– У меня никогда не было сестры, – улыбнулась в ответ Сузумаи (у нее еще не выросли два коренных передних зубика).

Императрица Сипво сжала челюсти и поманила Сузумаи к себе, потом кивнула слуге, и тот выдул из раковины две протяжные ноты.

Придворные, потянувшись в зал, склонялись перед семьей императора. Думаи поискала взглядом серебряный колокол и нашла его на одеянии первого подошедшего и у следующего. Были и другие гербы, но не так много.

– Перед вами принцесса рода радуги, – обратился к придворным император Йороду. – Нойзикен па Думаи, моя старшая дочь.

По залу дуновением ветра пробежали шепотки.

– С младенчества моя дочь была певицей богов в Верхнем храме Квирики. Отныне она будет жить рядом со мной.

Ропот…

– Хоть и воспитана не при дворе, она ближе любого из нас к богам, которых каждый день славила на горе Ипьеда.

Он замолчал, когда в зал вошли еще двое и прошествовали между рядами придворных.

Мужчина, как и сам император, был среднего роста и сложения, но держался с такой уверенностью, что казался выше своего тела, – так свет луны распространяется шире ее диска. Думаи впервые видела столь самодовольного человека. Косица его седой бороды изображала рыбий хвост, дорожные одежды были пышно расшиты серебряной канителью. Лет семидесяти на вид, он и в эти лета дышал бодростью.

– Речной хозяин, – с холодком встретил его император Йороду. – Мы ожидали тебя не ранее зимы.

– Я прибыл сразу, как услышал известие, ваше величество. Новая жемчужина нашего двора! – воскликнул бородатый. – Трудно поверить! Неужели это – таинственная принцесса Думаи?

– Как видишь.

Новый гость, не сводя с Думаи глаз, широко улыбнулся и поклонился ей.

– Ваше высочество, добро пожаловать. Добро пожаловать в Антуму. Я – речной хозяин Сейки и двоюродный дядя вашей сестры, принцессы Сузумаи. Как вы похожи на отца!

Так начинаются поединки.

– Мой господин. Как я понимаю, вы были регентом при моем отце, – заметила Думаи; Купоза склонил голову. – Надеюсь, ваша поездка прошла спокойно, хоть и оборвалась неожиданно.

– Так и было, принцесса, и я благодарю вас за заботу. Нигде не найдешь такой красоты и спокойствия, как в храме Фидуми, по крайней мере из тех мест, где мне доводилось бывать. Однако дочь заверила меня, что она не видела мест более впечатляющих, чем гора Ипьеда.