Оперативные работники отвлеклись от обыска и тоже с интересом стали следить за Уваровым. Понятые, разинув рты, выглядывали из-за двери.
Влад переставил стремянку и поднялся по ней. Не колеблясь, он вытянул за корешок книгу с пьесами и тотчас раскрыл ее.
– Я так и думал, – бормотал он, торопливо слюнявя палец и листая страницы. – Так я и думал.
Следователь переглянулся с операми. Те пожали плечами.
– Что вы думали, любезнейший? Осчастливьте нас своими светлыми мыслями!
Влад не спешил спуститься вниз. Пока он стоял на последней ступени стремянки, никто не мог увидеть, на какой именно странице коротко замрет его взгляд.
– Деньги, – пробормотал Влад.
– Какие деньги, пытливый вы наш?
Влад скользил взглядом по строчкам…
– Профессор хранил здесь крупные купюры… Он доверял мне и совал их сюда у меня на виду…
– И что же?
И что же… Вот строки из «Медеи», на которые профессор обратил внимание:
Слова «Владыку царства мрачного» подчеркнуты. А ниже:
– Вы там не уснули? – напомнил о себе следователь.
– Денег нет, – рассеянно произнес Влад. – Что и требовалось доказать…
– Что? Что доказать, черт вас подери?!
Вот она, пометка профессора! Тот же значок, напоминающий Ю! Стоит как раз напротив строки:
– Прежде чем идти ко мне, профессор…
– Что «профессор»? Вы говорить разучились?
– …профессор хотел зайти в авиакассу… – пробормотал Влад. – На вокзале она работает круглосуточно…
«Я это девой делала…» И напротив буква Ю.
«Я это девой …»
У Влада вдруг потемнело в глазах. Боясь, что может упасть, он захлопнул том Сенеки и неточным движением воткнул его в книжный ряд.
– Что-то мне нехорошо… – пробормотал он, медленно спускаясь.
Какая же это буква Ю! Как же он сразу не догадался, что на самом деле означает этот символ!
ГЛАВА 16
– Что это на вас накатило? – с некоторым недоверием спросил следователь, позволяя Владу сесть в кресло. – Вы побледнели.
– Я болею, – ответил Влад. – У меня температура…
– Я очень сожалею. Сам ненавижу простуду… Так что вы хотели нам сообщить?
– Сидорский взял деньги и пошел за билетом на вокзал. А это в двух шагах от меня. Должно быть, он собирался навестить меня перед отлетом.
– С топором и бутылкой бензина?
– Все объясняется очень просто. Он хотел вытащить меня в лесопарк, разжечь костер, подышать свежим воздухом… Мы часто ходили с ним в лес.
– Вытащить вас в лес? Ночью? Больного?
– Я ему не говорил, что болен. А что касается ночи, то профессор, как и я, – сова, и ночь для него – лучшее время для умственной работы. Это может подтвердить любой его студент.
Влад говорил убедительно. Подозрение в глазах следователя угасало. Влад попытался добить его скептицизм окончательно.
– В сквере на него напал грабитель, – сказал он. – Вы же сами видели, что на профессоре было дорогое кашемировое пальто, и преступник вполне мог принять его за состоятельного господина.
Создавалось впечатление, что версия следователя, которая еще минуту назад казалась почти доказанной, начала рушиться. Герасимов прятал глаза, и взгляд его все чаще упирался в пол. Он ходил из угла в угол, заложив руки за спину.
Наконец он остановился и поднял взгляд.
– Лжете вы складно, – произнес он. – Кашемировое пальто. Прогулка по лесу. Костер… Может быть, я бы вам поверил. Но все дело в том, что Сидорский использовал топорик отнюдь не для заготовки хвороста. Он ударил им человека и ранил, о чем свидетельствуют следы крови на лезвии. И уже только после этого профессор был застрелен.