Она распахнула окно во всю ширь, быстренько смахнула пыль с мебели (которой накопилось не так много). И перешла к самой неприятной части - белью. Она давно привыкла менять постель за больным отцом, потому видела вещи и похуже... Но одно дело - убирать за родным человеком, и совсем другое - за посторонними людьми, предающимся отнюдь не благопристойным занятиям!

Тина скатала простынь в комок, морщась и стараясь поменьше касаться самых влажных участков ткани. Будь воля девушки, она бы просто сожгла ее, но Мартуш, который чуть не получил инфаркт из-за нескольких разбитых тарелок, вряд ли похвалил бы слугу за такое самоуправство.

Застелив свежее белье и проветрив комнату, Тина выскользнула в коридор. Гостиница стояла тихая, пустая: гости уехали, управляющий пропал неизвестно куда... Любопытство, не вполне удовлетворенное посещением спальни Сала, побудило ее подняться на четвертый этаж. Дверь в комнату горничной была слегка приоткрыта. Девушка заглянула в щель и покраснела...

На кровати, полуприкрытая простыней, лежала голая Луиза, а грустно вздыхающая миссис Фарлор наносила мазь на красные пятна, покрывающие ее ягодицы и поясницу.

- Август! - громко закричала повариха минуту спустя, и Тина подпрыгнула, решив, что прозорливая женщина засекла ее. Но нет... Выждав немного, она постучала в дверь. Дебора прикрыла обожженное тело Луизы и пригласила слугу войти.

- Присмотри за Лу, - попросила кухарка, вытирая руки о передник. - очень тебя прошу. Как раз отдохнешь... А я, так уж и быть, постираю белье.

- Конечно, - Тина была только рада немного посидеть и перевести дух. Горничная, пребывающая в не лучшем своем настроении, грозно зыркнула на нее из-за плеча. Но ничего не сказала.

Некоторое время в спальне Луизы было очень тихо. На языке Августины крутилось множество вопросов, а во всей позе горничной необъяснимым образом считывался негатив, направленный на нового сотрудника.

- Зачем ты это делаешь? - все-таки не удержалась Тина. Личная жизнь пышногрудой брюнетки ее совершенно не касалась. Она сомневалась, что ей вообще стоит совать нос в чужие отношения с демонами, знакомиться с ними даже понаслышке.

Но Августина была все-таки девушка. А потому не могла относиться к дополнительным «служебным обязанностям» Луизы философски, как это делал меланхоличный Винг, например. На секунду мелькнула мысль - может, она отдается Саламандару именно для того, чтобы потом лежать целый день в постели и не работать?

- Тебе не понять! - прошипела горничная, слегка повернув голову в сторону собеседницы. Но немного спустя все же снизошла до короткого объяснения. - Я выросла в самом бедном районе Эльдрима...

- Как и я, - девушка-стюард кивнула и присела на краешек простого стула. Во всем, что касалось нехватки денег, она прекрасно понимала отчаянную Луизу. - ОН тебе за это платит?

- Нет! - та аж дернулась и тут же застонала от боли. - Никогда!

У Тины почему-то упало сердце. И снова - не ее дело, но... Женская солидарность заставила ее мысленно возмутиться. То, что демон пользовался горничной, как вещью, не спрашивая разрешения и ничего не отдавая взамен, делало ситуацию еще более унизительной.

- Тогда почему?!

- Я же говорю, тебе не понять! - с яростью сказала Луиза. - Я сама хочу этого! Уверена, ты никогда не испытывал подобных чувств! Не представляешь, как кто-то может привлекать настолько, что ты готов забыть о гордости, терпеть боль и унижение, лишь бы снова и снова быть рядом!

Августина задумалась. У них с Джонатаном всегда были очень спокойные, простые и доверительные отношения, без намека на страдания или насилие... Так что, да. Она не представляла, да и не хотела представлять такого.