– Не припомню.

– Кто-то приходил к Иннокентию в день его смерти?

– Вечером у него был доктор, – без раздумий выдала бабушка.

– Откуда вы это знаете?

– Видела. Я как раз возвращалась из магазина. У меня молоко закончилось, пришлось идти по темнотище. Принести-то некому.

– Почему вы решили, что это был доктор?

– Так я его знаю. И Кеша его называл – доктор Феликс. Он часто к нему приходил, ставил уколы и капельницы. У меня однажды давление было, так он мне быстренько его сбил. У него с собой всегда чемоданчик с лекарствами имеется. Хороший такой паренек.

– Вы говорили об этом полиции?

– Не помню уже. Столько всего стряслось. А эти ваши полицейские были такие наглые. Ответов не дают, а только спрашивают. Да еще и смотрят на нас, словно мы сумасшедшие все. А мы видели Евдокию, и точка.

– Я вам верю, – мягко сказал Михаил. – Расскажите еще о докторе. Как часто он бывал у Иннокентия, может, вы знаете, из какой он поликлиники?

– Пусть сам вам расскажет, – сказала бабушка и посмотрела куда-то через плечо Райлиева.

Михаил обернулся и увидел, что по коридору уверенной пружинистой походкой в их сторону шел высокий мужчина в черной куртке. В одной руке он держал мокрый зонт-трость, а в другой – коричневый чемоданчик. Без сомнения, в человеке сидел демон. Он остановился у квартиры Иннокентия и непонимающе посмотрел на соседку. Его след походил на след, который Райлиев видел вчера на месте смерти Валова.

– Зиночка, а что случилось с Иннокентием? – спросил демон у бабушки, делая вид, что не замечает Михаила.

– Умер наш Кеша, – голос старушки тут же задрожал и стал наигранно жалобным.

– Очень жаль, очень. Но он боролся до конца, сильный был человек.

– А он – из полиции, – сказала старушка, показывая на Михаила.

– Да, помощник сыщика, – тут же вставил Райлиев, чтобы доктор не начал разговаривать с ним как с демонантом. – И мне нужно задать тебе пару вопросов.

– Хорошо, Михаил. Может, за чашкой кофе? Тут недалеко есть уютное кафе.

– Так вы его знаете, доктор? – опешила старушка.

– Конечно, Зиночка. Я тут киви хотел Иннокентию занести, вы любите киви?

– Предпочитаю запеченные с медом яблоки. Но и от киви не откажусь, если они спелые и мягкие.

– Именно такие. – Демон тут же достал из чемоданчика пакет с фруктами и отдал его старушке. – Кушайте на здоровье. В них много витаминов. В такую погоду самое то.

– Это точно. Ноги у меня ноют, сил нет. – Она отвернулась и взглянула куда-то на стену. – Так, у меня сериал начинается! У вас есть еще вопросы? – тут же сухо спросила у Михаила бабушка.

– Нет. Спасибо.

Она закрыла дверь, а Михаил и демон направились к лестнице. Они быстро прошли через двор и, обогнув гаражи, вышли к небольшому двухэтажному торговому центру. Но демон пошел не к главному входу, а повернул за здание, и Райлиев увидел светящуюся вывеску кофейни. Они устроились за столом, Михаил взял себе простой черный кофе, а демону турецкий.

– Я видел твой след в квартире. И соседка сказала, что ты приходил вчера к Валову.

– Приходил.

– Во сколько?

– Около восьми вечера.

– Поздновато для врача из больницы, – после этой фразы Райлиев открыто заглянул в глаза демона.

– А я и не совсем врач, Рай. Меня зовут Фелион, а для людей просто Феликс, и я демон сострадания.

– Не слышал о таких. Тебе не кажется, что «демон» и «сострадание» несовместимые понятия, – усмехнулся Михаил.

– Мы не такие, как остальные демоны. Да и всегда стараемся держаться в тени как от сородичей, так и от демонантов. Нас в мире людей не так много осталось.

– Почему?

– Мы как бы между вашим миром и нашим. Мы не следуем ничьим правилам, не участвуем в ранговой борьбе, не имеем защиты среди высших демонов, потому что не влияем на людей, но для вас мы все же демоны. Поэтому нас проще отбелить или принести в жертву. Приходится скрываться.