Он желал, чтобы сон прекратился, вернув его в реальный мир, но видение прокрутилось с самого начала. Михаил снова сидел на заднем сиденье и слушал колыбельную жены, приближаясь к перекрестку с самосвалом. Райлиев зажмурился, не желая вновь видеть момент аварии. Но все повторилось. И еще, и еще. В какой-то раз взгляд Михаила упал на спидометр. Стрелка подозрительно ползла вниз, будто бы Кира притормаживала. Совсем немного, словно пыталась сама угодить под колеса самосвала. Но этого просто не могло быть. Тогда демонант подался вперед и посмотрел на ее ноги. Кира давила на газ, но скорость неизменно падала.

Что за чертовщина? Жена пыталась проскочить перекресток, точно предчувствуя что-то. Михаил видел испуг в ее глазах, когда машина отказалась слушаться. Видел сжатые на руле пальцы и пот, выступивший на лбу Киры…

Сон оборвался после аварии, когда сплющенная машина, издав последний всхрип, замерла на обочине, чудом не свалившись в кювет. И тут же начался снова, только теперь Райлиев смотрел на машину жены глазами водителя, ехавшего следом за ней. Перекрестка еще не было видно. Водитель следил за дорогой, ехал спокойно, не ускоряясь и не замедляясь, переключил радиостанцию, и заиграла какая-то энергичная мелодия. Внезапно машина Киры дернулась, словно она наехала на колдобину. Это движение было малозаметным, но Михаил бросил взгляд на дорожное полотно и, к большому удивлению, увидел след демона.

Райлиев распахнул глаза и уставился на потолок. Дыхание было сбитым, он весь покрылся горячей испариной. В голове звенел навязчивый вопрос: «Почему сейчас, а не три года назад. Почему?»

Когда Михаил стал общаться с Карсоновым и участвовать в расследованиях, то попросил сыщика проверить это дело. Но тот не нашел ничего подозрительного и только подтвердил официальное заключение: у самосвала отказали тормоза. А от себя Карсонов добавил: «Водитель хрен клал на обслуживание. Вот в чем наша беда, Рай. В беспечности и халатности. А не в демонах».

Михаил резко сел и схватился за голову. Мысли тормошили его сознание, но он словно был все еще там, в самом кошмарном сне, где раз за разом не мог спасти и защитить свою жену и дочь.

«Что, если авария не была случайностью? Вдруг я что-то упустил? Все мы упустили? Откуда демону взяться прямо посредине дороги и что он там делал? – подумал Михаил. – Имел ли этот демон отношение к аварии? Обычно при серьезных авариях проверяли машины на наличие демонов-вещей, которые любили забираться в тормоза, двигатели, рули. Но машина Киры и самосвал были чистыми. Я сам проверял. Но что, если должен был проверить больше и лучше? Проверить чертов асфальт. Ну и пусть, что таких случаев до этого не было. Я должен был убедиться».

Демонант встал и начал расхаживать по залу, сердце стучало в груди, а чувство вины затапливало его.

«Почему именно Кира? Почему ее машина, когда вокруг были другие? За что? Кому понадобилась эта авария? Мне надо рассуждать логически. А логически – никому. Никто не мог желать смерти моей Кире. Нет, нет, нет. Не мог. И это был сон. Сон, а не воспоминания. Черт. Демон из шарфа. Ему мало того, что он берет. Он ненасытен, как и все они. А если Семиг прав и моя защита пошатнулась, то он умело воспользовался этим, – мысленно крикнул Михаил. – Я же демонант. Надо прийти в себя. Надо прийти в себя. Чертов демон! Я бы тебя уничтожил, если бы… если бы… не ее воспоминания».

Михаил рухнул на диван, утыкаясь лицом в подушку, и закрыл глаза. Ему нужно было отойти, но его вновь затянуло в сон. Он опять сидел в машине, едущей следом за Кирой. И вновь видел след демона. Четкий, оставленный совсем недавно на асфальте, но словно разряженный, мутноватый.