– Мадам Вуйчек, – крикнула она из-за двери, – одну минуту, я только переоденусь и все вам объясню, не ругайте меня, мадам Вуйчек, пожалуйста-пожааалуйста!

Мадам Вуйчек поперхнулась от такой наглости, но, тем не менее, молча дождалась, когда ровно через минуту дверь распахнулась и перед ней предстала уже полностью одетая в строгую академическую форму девушка, с роскошными, уже высушенными и расчесанными золотистыми волосами. Она стояла потупившись, скромно теребя ремень сумки, из которой торчало сложенное полотенце и какие-то маленькие тряпичные рулончики.

– Сюзанна, соизволь объясниться, почему вместо того, чтобы со всеми девочками быть на занятиях, ты как ни в чем не бывало моешься в душе?!

– Простите мадам Вуйчек, но я… не могу… назвать вам причину внезапной необходимости… гигиенических процедур, в присутствие этих… молодых людей.

Она смущенно похлопала ресницами, кивнув на дергающихся и пытающихся отлепиться от стены парней и незаметно подмигнула Эмилии.

– Кхм! – кашлянула строгая дама и поджала губы. – Что ж, понимаю. Тогда, будь добра, проводи свою новую соседку в вашу комнату и объясни ей правила поведения юных особ в нашей академии. Особенно в той части, которая касается молодых особей противоположного пола.

– А вы… ммолодые ллюди, – она словно выплюнула это обращение, щелчком пальцев снимая заклятие, – будьте любезны, пройти в другое крыло здания, где, да будет вам известно, и располагаются ваши апартаменты.

Молодые люди сорвались с места и быстрым шагом устремились прочь, с опаской оглядываясь на строгую даму. И едва повернув, они чуть не заорали, когда кто-то внезапно схватил их за плечи.

– Это я! Я! – рассмеялся Питер Малуш, который поджидал их за этим углом. – Простите, парни, что сбежал, оставив вас на съедение этой мымре. Но мне никак нельзя было попадаться ей еще раз.

– Ха, а парень не промах, похоже он большой любитель маленьких щелочек! – прокомментировал Маркус, – Хоть и похож на деревенщину.

Корнелиус с улыбкой кивнул. Вообще ему нравился этот простодушный малый.

– Подглядывать за девочками, да еще так явно, через приоткрытую дверь, это не хорошо, – погрозил Питеру тонким пальцем эльф. – Впрочем эстетическая сторона вопроса, меня, как тонкого знатока и ценителя истиной красоты, созерцание неприкрытого женского тела тоже вдохновляет, но я предпочитаю более тесное знакомство платоническому и духовную близость, вместо плотской.

Питер открыл рот и некоторое время пытался вместить в свое сознанию все изящество построенной эльфом словесной конструкции, но потом мотнул головой.

– Не, Сьюзи не даст. Она не такая. – он понурил голову. Но вдруг вспомнил о своей роли проводника и гида и приободрился. – Пойдемте, я покажу вашу комнату. Мы соседи.

Они пошли по коридору в соседнее крыло.

– Не даст! Может ему и не даст! – бормотал по дороге Маркус, – А вот я не эльф, чего там глядеть и сюсюкать? Я ходить вокруг да около не привык. Мне тесное знакомство в прямом, а не в переносном смысле необходимо.

Корнелиус удивленно посмотрел на свой самоуверенный орган, рассказывающий удивительные истории, совершенно ему, в бытность Марку, не свойственные. Он парень скромный. Даже стеснительный. Тот случай, из-за которого он вылетел из академии, не в счет. Там… Хотя… Случай… Какой случай? Откуда вылетел? Какой Марк? Юноша потряс головой. Какие-то странные слова в ней сейчас всплыли, прозвучали и уплыли куда-то в туман.

– Вот, мы пришли! – Питер остановился перед дверью, где уже была пришпилена табличка с именами «Тэрион Мэлуи и Корнелиус Альба». А моя вот, рядом. Видите, здесь только мое имя, потому что я сильно храплю и от меня все сбегают.