Его прервал чей-то протяжный вопль сверху. Хранитель Змеиного Гнезда обернулся и что-то спросил на неизвестном Ненике языке, ему хрипло ответили. Он выругался и уже понятно сказал:

– Ну я же говорил! Вылупился, сволочь! Поймать не сумели, сбежал. На поиски…

– Проклятье! – выругался мэтр Охилор. – Хотя бы кто вылупился, рассмотрели? Самец или самка?

– А по нему, думаете, видно? – с досадой махнул рукой тьян Лойвен. – Боюсь, узнаем только после выбора.

– Значит, остается ждать, – констатировал сьер Дойл, облокотившись об ограду площадки. – Что ж, будем ждать.

– Будем, – согласился маг. – Я бы с радостью сейчас веселился вместе с учениками, а не торчал здесь.

– Не мне вам рассказывать о долге, – пробурчал инженер, доставая откуда-то небольшую флягу. – Ройх[9] будете?

– Не откажусь.

Они выпили по глотку, хранитель Змеиного Гнезда раздраженным жестом отказался. Неника наблюдала за этими тремя с боязливым интересом и размышляла. Значит, сказки о снесенном несколько лет назад серебряном яйце оказались вовсе не сказками и действительно вылупился Треглавый Змей, о котором шепотом рассказывали среди дворцовых слуг, причем рассказывали такую чушь, что уши вяли. По крайней мере, Неника никогда не верила в досужие россказни, не верила и в само существование Треглавого. Выходит, была неправа. Вспомнилась книга «Сумерки мира» Трафельгора Сурайского, которую давал ей читать покойный сьер Орвас, и девушка подосадовала на себя, что не поверила великому ученому, решив, что даже он поддался влиянию бездумной толпы. Наука на будущее – не делать поспешных выводов, не имея достаточно информации.

Мимо промелькнуло что-то небольшое, юркое, серебристое. Девушка встрепенулась, пытаясь понять, что это, но неизвестное существо скрылось среди лиан и принялось надрывно верещать, словно чего-то требуя. Но чего оно требует?..

– Это он! – возбужденно выдохнул тьян Лойвен. – Он!

– Кто? – растерянно повертел головой по сторонам мэтр Охилор.

– Да Треглавый, чтоб он провалился! Это он верещит!

– А зачем верещит-то? – удивился сьер Дойл.

– Вспомните старые хроники, – ядовито посоветовал хранитель Змеиного Гнезда.

– Он выбрал?.. – вытянулось лицо мага. – Но здесь же никого нет, кроме нас! А он стариков не выбирает! Или выбирает?..

– Если бы он выбрал кого-то из нас, то уже опустился бы избраннику на плечи, – отрицательно покачал тьян Лойвен. – Значит, здесь есть еще кто-то, кого мы не видим, а Треглавый чувствует.

– И где этот кто-то? – хмуро поинтересовался сьер Дойл. – Эй, стража! А ну-ка кликните сюда рьина Томаха!

Неника в ужасе сжалась за лианами, очень надеясь, что ее не найдут. И зачем она сюда сунулась, дура несчастная?! За такое и насмерть запороть могут! И на соляные копи сослать! И даже в рабство продать! А внизу тем временем воцарился знатный переполох. Откуда-то появился командующий стражей, рьин Томах, огромного роста, больше пяти локтей, суровый седой мужчина со шрамом через все лицо. Его сопровождали десяток лучников.

– Спрятаться здесь негде, – заявил командующий после того, как ему поведали о подозрениях тьяна Лойвена.

– А там? – указал в заросли лиан над головой кто-то из лучников. – Там и два десятка без проблем скроются.

– Точно, – согласился рьин Томах. – Эй, там, наверху! А ну слазь, не то щас стрелами закидаем!

Неника зажмурилась и принялась отчаянно молиться Слепому Игроку, прося скрыть ее от взоров стражи. Однако когда вокруг нее зашелестели в зарослях стрелы, не выдержала и тихонько, как детеныш тайша[10], запищала.

– А ну слезай, я сказал! – рявкнул начальник стражи, услышав этот писк. – Слезай, не то пристрелим!