– …Тревога! – Хорошо поставленный женский голос мягко выговаривал страшные по своему смыслу слова, словно это могло кому-то помочь…

– Всем проследовать в ближайшее укрытие… – мягко советовала аудиосистема бортового кибермозга, вещая через сотни скрытых динамиков общей связи. – Угроза полной разгерметизации отсеков правого борта. До столкновения с астероидными массами осталось десять секунд… Девять… Восемь…

Черное опахало закрыло уже весь обозримый небосвод. Его края внезапно начали загибаться, словно оно пыталось обнять корабль…

Сбоку от оцепеневшего мальчика в нише, расположенной рядом с запертым входом в лабораторный комплекс, внезапно возник столб изумрудного света – это включилось защитное суспензорное1 поле…

– Пять секунд до столкновения… Три…

– Мама! – в ужасе закричал Антон, когда первая глыба ударила в корабль, заставив его содрогнуться от носа до кормы.

Прокатившаяся по палубам корабля тяжкая конвульсия сбила его с ног. Он упал, больно ударившись локтем о какой-то выступ, и это наконец вырвало мальчика из пагубного оцепенения.

Вскочив на ноги, он метнулся к столбу изумрудного света, чувствуя, как резко начала падать искусственная гравитация и пол вдруг стал уходить из-под ног, порождая тошнотворное ощущение невесомости тела.

Антону повезло. Он успел коснуться спасительного свечения, прежде чем раздирающие корабль силы протащили его мимо.

Компенсирующее суспензорное поле мгновенно потянуло его внутрь. Как и на практических занятиях, Антон почувствовал легкое сопротивление, словно его тащило через студень, потом мир вокруг вдруг обрел кристальную ясность, и он понял, что стоит внутри светящегося столба, не в силах пошевелить ни одним мускулом.

В этот момент один из астероидов ударил в оранжерею.

Полукилометровая каменная глыба, вынырнув из мрака космоса, на секунду сверкнула своими угловатыми гранями, поймав отсветы от сотрясавших корабль взрывов, и с надсадным, тяжким треском врезалась в прозрачный пластиковый купол оранжереи.

Антону очень хотелось, чтобы все это было лишь кошмаром, дурацким сном, чьей-нибудь неумной шуткой, но он не мог даже зажмуриться или отвести глаза – физическая природа защитного поля не позволяла ему ни одного движения… Он мог лишь в немом оцепенении смотреть, как край глыбы коснулся купола, и прочнейший пластик вдруг начал медленно проседать под напором незваного космического гостя; по своду оранжереи змеились трещины, материал купола стал плавиться, принимая формы наседающей глыбы, и вдруг… верхняя часть свода, не выдержав, лопнула, осыпавшись вниз горячими острыми осколками, а в образовавшуюся дыру, куда продолжала вламываться угловатая темная глыба камня, рванул воздух.

Встреча двух стихий была чудовищна. По всей оранжерее, площадь которой достигала нескольких квадратных километров, закрутились мутные смерчи, срывая ветви с кустов и деревьев. Потоки воздуха рванулись в пробитое астероидом отверстие; их встречный напор оказался так силен, что стремящийся вырваться в вакуум воздух сначала затормозил уже потерявшую при столкновении часть своей скорости каменную глыбу, а через несколько секунд и вовсе вытолкнул ее назад, в космос, словно плохо пригнанную пробку из горлышка бутылки…

Антон видел, как лопнули осветительные приборы, раскидывая вокруг фейерверки искр, и в центре оранжереи возник мутный столб исполинского смерча, который, уходя вверх, мгновенно увлекал за собой все: вырванные с корнем растения, которые уже скорчились и пожухли от ворвавшегося внутрь космического холода, какие-то приборы, стойки и даже землю из длинных пластиковых ванн, сами ванны и наконец…