Пытаясь подобрать идеальный материал, в начале 1950-х годов исследователи изготавливали прототипы искусственных кровяных сосудов из всевозможных синтетических тканей, среди которых были в том числе орлон, тефлон и нейлон. Майкл Дебейки сильно заинтересовался этими исследованиями и в один прекрасный день в 1952 году зашел к галантерейщику в Хьюстоне, чтобы приобрести нейлон для проведения собственных экспериментов. К сожалению, оказалось, что весь нейлон распродан, однако продавец посоветовал ему попробовать другой новый материал – дакрон. Запатентованный двумя британскими химиками в 1941 году и продававшийся в Англии под торговой маркой «Терилен», дакрон стал первой полиэфирной тканью. Как оказалось, это было именно то, что надо.

Дебейки не нужна была помощь, чтобы изготовить первый имплантат из дакрона: мама научила его швейному делу, когда он был маленьким мальчиком, и уже к десяти годам он сам себе шил рубашки. Одолжив у жены швейную машинку, он вырезал из ткани прямоугольники и сшил вместе их длинные стороны, чтобы получился цилиндр. После успешных экспериментов на животных, второго сентября 1954 года он пересадил первый из этих самодельных артериальных протезов человеку. У пациента была крупная аневризма брюшной аорты, расположенная в месте разветвления артерии на две части. Дебейки изготовил Y-образный имплантат, которым заменил нижнюю часть аорты, а также верхние участки обоих отходивших от нее сосудов. Пациент прожил после операции еще десять лет.

Применение дакрона стало серьезным шагом вперед. Ни один из других протестированных материалов не мог с ним сравниться: протезы из орлона через несколько месяцев после пересадки теряли форму, а нейлон внутри организма попросту разрушался. У искусственных сосудов из тефлона, который применялся в качестве антипригарного покрытия для сковородок, оказалось одно важное преимущество: их внутренние стенки были настолько гладкими, что значительно замедляли развитие атеросклероза – процесс образования внутри сосудов холестериновых бляшек. Но, к сожалению, в то же время это полезное свойство не давало формироваться внутри протеза новой ткани. У дакрона же не было таких недостатков: новый слой клеток эндотелия быстро появлялся на внутренней пористой поверхности ткани, так что кровь никак не страдала от контакта с синтетическим материалом. Вместе с тем самые первые сосудистые трансплантаты из дакрона не были идеальными: так как сделаны они были вручную, то с одной стороны, где соединялись два края материи, у них проходил шов – он-то и был слабым местом. Приблизительно шесть литров крови проходит через аорту ежеминутно, так что протез должен был быть максимально прочным, чтобы сдержать этот нескончаемый поток, текущий под огромным давлением. Одним из первых пациентов, кому вживили такой протез, был Артур Ханиш, приехавший из Калифорнии, чтобы избавиться от большой аневризмы брюшной аорты. Ханиш был состоятельным человеком, президентом одной из крупнейших фармацевтических компаний, и после лечения он ожидал получить счет как минимум на десять тысяч долларов. Он не учел, однако, что подход Дебейки к взиманию платы за свои услуги был весьма причудливым. Хирург систематически отказывался брать деньги с учителей и других врачей, а состоятельным пациентам вместо оплаты медицинских расходов предлагал сделать пожертвование в пользу проводимых в больнице исследований. Данная стратегия регулярно приносила свои дивиденды, и Ханиш повел себя как и все: впечатленный таким подходом к деньгам, за следующие несколько лет он выписал чеки на общую сумму в несколько сотен тысяч долларов, тем самым заплатив во много раз больше, чем стоило его лечение.