Пеньковский: Он передал мне пакет, в котором кроме письма была чистая фотопленка; коробка с конфетами была отдельно.

Прокурор: А что еще вам тогда показывал Винн?

Пеньковский: Да, вспомнил, мне Вини показывал лежавшие у него в кармане примерно 5 или 6 фотокарточек детей Анны, отдельно самой Анны и Анны с детьми. На фотографии же был указан район нахождения детской площадки, где обычно играют дети Анны. На ней были видны ящик с песком, клумба; это было сделано для того, чтобы я не искал их по всему бульвару, а шел в определенное место. Эти фотографии я просмотрел в номере гостиницы и вернул Винну, так как он мне сказал, что фотокарточки я брать домой с собой не могу, даже временно, а должен запомнить лицо Анны и ее детей и вернуть их. Он заявил, что если мне еще нужно будет на них посмотреть, то можно устроить повторную встречу.

Прокурор: Следовательно, вы говорите, что фотокарточки Анны с детьми были переданы вам отдельно от коробки конфет?

Пеньковский: Он их дал мне только посмотреть.

Председательствующий: Прошу пояснить, эти фотоснимки Винн в этот же день взял у вас?

Пеньковский: Да, я вернул их там же, в номере, г-ну Гревиллу Винну, когда мы собирались идти ужинать.

Прокурор: Товарищ председательствующий, я прошу разрешить поставить вопрос Гревиллу Винну.

Председательствующий: Подсудимый Гревилл Винн, прошу ответить на вопрос прокурора.

Прокурор: Подсудимый Винн, правильно ли показывает Пеньковский о том, что, приехав в августе 1961 года, вы получили от него пакет?

Вини: Да, я получил от него пакет, который передал Чизхолму.

Прокурор: Передавали ли вы Пеньковскому коробку с конфетами?

Винн: Да, передавал.

Прокурор: От кого вы получили эту коробку?

Винн: Я получил эту коробку от Чизхолма в тот момент, когда я передавал ему пакет от Пеньковского.

Прокурор: У меня вопросов к Гревиллу Винну нет.

Подсудимый Пеньковский, передавал ли вам еще что-либо Гревилл Вини от иностранных разведок в этот свой приезд в Москву?

Пеньковский: Письмо, фотоаппарат, чистые пленки, конфеты.

Прокурор: Значит, фотоаппарат, пленки, конфеты. Знал ли Винн о том, что вы передаете через него испорченный фотоаппарат «Минокс» и что вам взамен он вручает новый?

Пеньковский: Г-н Гревилл Винн никогда не видел содержания пакетов, но я сам ему об этом говорил. Я говорил г-ну Гревиллу Винну, что материалы важные, интересные, работаем, мол, не зря. Он спрашивал, что в такую маленькую коробку можно поместить серьезного. Я объяснял ему, что там фотопленка с важными снимками. Когда я давал ему фотоаппарат «Минокс», то говорил, что я уронил его и он испортился.

Прокурор: А Гревилл Винн говорил что-либо по поводу содержания передаваемых вам пакетов?

Пеньковский: Г-н Гревилл Винн получал от меня пакеты запечатанные и мне приносил пакеты также завернутые. Были случаи, когда г-н Гревилл Винн не знал содержания передаваемых пакетов, были случаи, когда знал и говорил, что я найду в пакете письмо с указанием по вопросу использования фотоаппарата и т. д.

Прокурор: Предлагал ли вам Винн какие-либо услуги по освоению этого фотоаппарата?

Пеньковский: Когда я рассказал Винну, что фотоаппарат поломан, то он спросил: может быть, он поломан потому, что я недостаточно освоил его пользование во время зарядки и разрядки? Не нужна ли мне дополнительная инструкция? Я ответил, что инструкция мне не нужна, я просто нечаянно уронил фотоаппарат, и он стал заедать.

Прокурор: Был ли у вас разговор с Винном о ваших возможных выездах за границу?

Пеньковский: Да, я сообщил г-ну Гревиллу Винну, что хотя вопрос еще не решен окончательно, но возможно, я поеду в Париж на советскую промышленную выставку в сентябре 1961 года. Такой разговор был.