Я подчистила уже пустую тарелку куском батона и вздохнула. Мне вдруг расхотелось читать личные записи мисс Холмс. Жуткая личность на самом деле.

Но выбора у меня нет.

Чтобы отвлечься, я решила переключиться на что-то хотя бы иллюзорно отдаляющее меня от суровой дамы, в которой застрять угораздило.

Сходив в душ, взяла три аккуратных папочки, на которых каллиграфическим почерком были написаны фамилии кандидатов на руководящую должность. В итоге она досталась Хомеру и я хотела убедиться, что Руис Шеллест все же был пристрастен.

Начала я с работы Матиаса Колера. Просто так, без задней мысли, честное слово. Но когда читала, представляла себе, как он ее пишет. Морщит свой высокий лоб, отчего туда прокрадываются несанкционированные возрастом первые складки. Следы интеллекта!

Грызет здешнее пишущее устройство, напоминающее карандаш. Дергает себя за непокорную светлую прядь, что падает на лицо.

Так, Галя-Бренда, не отступай от бренда!

Тебе еще его на чистую воду выводить и в тюрьму сажать, если мальчик из приличной семьи не такой уж хороший, как тетушка расписывает.

Я вспомнила слова Матиаса о том, что Бренда ему напоминает как раз эту родственницу. Интересно, чем? Донна Роза тоже ненавидит человечество и не против, чтобы оно вымерло, но с соблюдением регламента? Или окружающие даже не знают, какие мысли в себе скрывала мисс Холмс? Хотя, судя по реакции вокруг, не очень-то и скрывала.

Заголовок презентации красавчика был немного кургузый:

“Матиас Колер

План развития боевой артефакторики в отделе боевой артефакторики”

Наверное, ценные предложения пойдут дальше? На двух следующих листах Матиас излагал саму суть предмета. Для чего нужны боевые артефакты и кем применяются. Далее почти на страницу — рассказ об одном из таких инструментов, умерщвляющей палице, и о том, как ее в прошлом году изъяли при его участии у контрабандистов. Напоминает о своих заслугах, что совершенно нормально. Отличный ход. Перелистнув, я увидела пять абзацев на тему: “Почему я должен возглавить наш отдел”.

Типичная самопрезентация, хорошо же!

Но причины он приводил там даже на мой взгляд дурацкие: “Общение со мной положительно скажется на подчиненных, я обладаю ровным и доброжелательным характером и готов развиваться”.

Будто бы он стажером устраивается, а не начальником.

Это был последний лист. Я поискала в папке, но ничего больше не нашла. Увы, этот мужчина, что так будоражил мою фантазию, оказался способен лишь на самолюбование.

С чувством легкого разочарования я перешла к трудам Жерардины Новес. Ее план развития отдела предполагал перепланировку помещения, привлечение практикантов в летнее время и введение красивой униформы, для повышения радостного настроя в коллективе. Кроме этого, правда она предлагала доставлять горячие обеды, чтобы сотрудники могли работать, не отвлекаясь на житейские заботы. И установить приемные часы для населения, один день устраивая анонимные посещения, потому что многие зидаирцы порой боятся признаться, что дедушка оставил им какую-нибудь огнепыхалку. Сдали бы ее давно, однако переживают из-за возможных штрафов.

Мне проект Жерардины показался смесью полезных инициатив и девичьих хотелок.

Последним я взяла в руки план Григора Хомера. И сразу удивилась. Его работа была на двух десятках страниц, все сшиты и пронумерованы, на каждой написано имя автора.

План разбит на параграфы, снабжен схемами и содержал список поквартальных мероприятий.

Я сумела понять лишь половину изложенного, но мне и так было ясно: передо мной великолепный, грамотный, детально проработанный документ.