– Когда именно ты все это слышала, Делла?

– Минут пятнадцать назад. Я слегка забеспокоилась, что вы, возможно, сцепились с этими людьми… Понимаете, мне показалось, что они в отчаянии: преступница как в воду канула.

– Какие-нибудь улики против нее есть? – спросил Мейсон.

– Полиция нашла купальное полотенце и шапочку, которые молодая женщина оставила на берегу, а также непромокаемый мешок.

Мейсон запустил мотор, включил фары, выехал задним ходом со стоянки, прибавил скорость и быстро поехал.

– Ну-с, – сказала Делла Стрит, – вы, как видно, относитесь ко всему этому весьма серьезно. В чем дело?

– Хочешь – верь, хочешь – нет, – ответил Мейсон. – Но, представь, это я оказался соучастником, который помог этой женщине убежать.

– Вы?

– Совершенно верно. Она удирала со мной в каноэ.

Делла пристально взглянула на Мейсона, потом засмеялась.

– Ваши россказни, шеф, наверное, имеют целью не дать мне заснуть по дороге обратно в город, – предположила она.

– Цель данного заявления, которое ты ошибочно назвала «россказнями», состоит в том, чтобы лишний раз напомнить: мужчине не следует действовать импульсивно, когда он встречается с незнакомкой.

– Так вы с ней встретились?

– Да.

– Где?

– Когда она возвращалась с острова в прозрачном вечернем платье, без каких бы то ни было прочих мелочей туалета, а ее преследовал свирепый пес.

– И что же вы сделали?

– Я действовал под влиянием минуты и пригласил ее в каноэ.

– Ну хорошо, – сказала Делла Стрит, – импульс я в состоянии оценить, но вам бы следовало, по крайней мере, заставить ее отдать вам половину драгоценностей.

– Она не крала никаких драгоценностей, – сказал Мейсон. – Она прихватила с собой некую улику, но замешанный в этом деле человек слишком хитер, чтобы попасться на подобную удочку, вот он и заявляет, что лишился пятидесяти тысяч долларов в драгоценностях. И ты понимаешь, Делла, в какое положение это ставит меня?

– А откуда вы знаете, шеф, что она не взяла драгоценности?

– Она… ну, в общем, она сняла свое платье и позволила его обыскать.

– В каноэ?!

– Нет, на борту яхты, которая, по ее словам, принадлежит ей.

– Она раздевалась при вас?

– Было темно. Она разделась и швырнула мне свое платье, чтобы я убедился…

– И только поэтому вы утверждаете, что она не взяла драгоценности?

– Боюсь, что это так.

Делла Стрит в недоумении пощелкала языком.

– Вам следовало взять меня с собой, хотя бы для того, чтобы обыскивать женщин.

– Черт бы меня побрал, конечно, ты права! – горячо согласился Мейсон.

– Вы узнали что-нибудь про Олдера? – спросила Делла.

Мейсон усмехнулся:

– Полагаю, кое-что у меня появилось.

– Что же именно?

– Олдер купил этот остров и заплатил за него какую-то баснословную цену. Он желает иметь собственный феодальный замок. Он человек именно такого типа. Если бы что-то помешало ему держать под контролем каждый квадратный дюйм этого острова, он бы, я думаю, просто сошел с ума.

– Но разве он не владеет им единолично?

– Владеет, – подтвердил Мейсон. – Но когда рыли канал, поставили подпорную стенку и сбрасывали к ней землю. При этом образовался длинный полукруглый песчаный карьер, который выступает к северу.

Делла Стрит засмеялась и сказала:

– Я, конечно, изучаю юриспруденцию на слух, но разве собственность, образовавшаяся после наноса земли, не принадлежит владельцу смежной территории?

– Разумеется, принадлежит, если нанос земли является результатом естественных причин; но где-то я читал постановление Верховного суда, гласящее, что собственность, образовавшаяся в результате действий правительственных органов, как, например, прокладка каналов, является государственной собственностью. Так вот, если в данном случае этот закон применим и кто-нибудь вздумает самовольно поселиться в северной части острова Олдера и поставить там небольшую хибарку – ну, ты понимаешь, что может произойти, Олдер…