– Что за дело разбиралось? – спросил Мейсон.

– Дорожно-транспортное происшествие, – ответил Мотли Данкирк, – столкнулись два автомобиля. Все внутри меня вскипает всякий раз, как я об этом вспоминаю…

– Мотли поднялся вверх по ступенькам, – продолжала миссис Данкирк, – и нырнул в лабораторию заниматься своими фотографиями. Я разговаривала с полицейскими, и, поскольку я как бы единственная видела, что произошло, они не удосужились подняться наверх к нашему дому или поинтересоваться, а не видел ли чего-то подозрительного мой муж.

– Знаете что, – подхватил Мотли, – насколько я могу заключить, женщина, которая выбежала из парадной двери, не имеет никакого отношения к случившемуся. Всю ответственность должна нести другая женщина.

– Другая женщина?! – переспросил Мейсон.

– Да, женщина, выбежавшая через заднюю дверь.

– Я ее вообще не видела, – уточнила миссис Данкирк. – Должно быть, она выбежала из дома в тот момент, когда я звонила в полицию или направлялась открыть переднюю дверь. Я ее вовсе не видела. Ее видел только Мотли.

В голосе Мейсона, когда он спрашивал Мотли Данкирка, прозвучали очевидные ноты заинтересованности:

– Значит, вы видели еще одно действующее лицо?

– Все верно, – согласился Мотли. – Женщину, выбежавшую через заднюю дверь. Я склонен полагать, что она выбежала в тот момент, когда моя жена звонила в полицию.

Мейсон нахмурился и произнес через несколько секунд:

– Предположения не позволят нам составить точный график…

– Мы действительно не можем его составить, – подтвердил Мотли. – Я уже старался сравнить свои наблюдения с тем, что видела Эльвира. Очень трудно расставить все по своим местам. Понимаете, мистер Мейсон, когда я прошел часть пути вниз по ступенькам, я не мог видеть лицевой стены дома. Моя жена, стоя на крыльце или сидя здесь, у окна, могла одновременно наблюдать и за парадным, и за черным входом. Но она в тот момент говорила по телефону. Когда же она добежала вниз по улице к парадному входу дома доктора Бэбба, она не могла с того места видеть заднюю дверь. У меня очки с бифокальными линзами, поэтому ходьба по лестнице нервирует меня. Я вынужден идти наклонив голову и внимательно смотреть себе под ноги. Я периодически останавливаюсь и оглядываюсь. В один из таких моментов я и увидел эту женщину.

– Вы имеете в виду женщину, выбежавшую из парадной двери…

– Да нет же! – раздраженно оборвал Мотли. – Я говорю о женщине, выбежавшей из задней двери.

– Расскажите мне о ней, – попросил Мейсон.

– Насколько я могу судить, именно эта женщина и ударила доктора Бэбба. Это единственный вывод, к которому можно прийти.

– Вы можете ее описать?

– Нет. Я могу поручиться только за то, что это была женщина. В пальто до колен, как я полагаю.

– В шляпе или без?

– Я и тогда не заметил, а сейчас мне просто не вспомнить. Я видел ее мельком, мистер Мейсон. Дверь резко распахнулась, на улицу выбежала женщина и бросилась бежать.

– В какую сторону?

– Она побежала вокруг дома в противоположную от меня сторону, поэтому-то я и видел ее всего несколько секунд.

Мейсон старался не выдать себя, лицо оставалось равнодушным.

– Значит, полиции ничего не известно о женщине, которая выбежала через заднюю дверь дома доктора Бэбба?

– Совершенно точно, мистер Мейсон, полиции ничего не известно. Поймите меня правильно, никто не приходил и не задавал вопросов. Эльвира сама пошла и поговорила с ними. А в тот момент она ничего не знала о второй женщине. К тому же она не сообщила им, что видела меня на лестнице. Она сказала, что ее муж в темной комнате. Видите ли, наш дом построен на склоне холма, поэтому то, что мы называем подвалом, со стороны улицы – первый этаж. В нашей стране такая конструкция домов наиболее распространена.