Рыба пахла восхитительно – небольшая, толстая, похожая на средних размеров кефаль, начиненная специями, с обожженной на открытом огне хрустящей корочкой. Марго едва дождалась, пока Робинзон донесет остальное. Только опрокинув в рот стопку водки, целиком, по-мужски, не деля на глотки, девушка позволила себе расслабиться.

– Не знаю как тебе, – тихо сказал Робинзон, поддержав ее и тоже пропустив рюмку. – Но мне будет спокойнее, когда завтра здесь появится Маньяк…

Он сказал тихо, но Хасан расслышал.

– Маньяк? Ни хрена себе вы навигатора себе нашли. Тот самый Маньяк?

– Он самый. – Несмотря ни на что, Марго почему-то приятно было слышать эти слова.

– Да уж. Легенда эта настоящая, Маньяк. С ним не пропадете. Денег, правда, много берет, да и привередливый больно. Захочет – поведет, а не захочет – не поведет. Я три года назад начинал, так уже тогда про него столько всего рассказывали.

– Я в курсе, – отрезала Марго.

– И про «звездную пыль»? – не унимался Хасан. – Что это еще за пыль?

– Ну штуковины такие со шкуры самого Циклопа. Дохлого, правда, но… Хрен тут кто-нибудь Циклопа вообще видел. Любого. Да и слышали единицы. А Маньяк достал. Грибы, что ли. Посадишь их в землю, они растут и светятся. Типа фонарей. И вырасти могут хрен знает до каких размеров. Вы что, и в парке в городе не были?

– Были. Я вспомнил, – поддержал разговор Робинзон. – Весь парк ими усыпан. Я еще подумал, на фига такая роскошная иллюминация в безлюдном месте.

– А чего этим грибам сделается? Растут себе. Споры уже все по дворам растащили. Удобно. Такой он, этот Маньяк. А еще…

– Хватит о нем, – отмахнулась Марго. – Я думал, русалка ужасная. А она даже… Красивая по-своему.

– Красивая, – усмехнулся Хасан. – Сейчас жрать начнет, посмотришь, какая она красивая.

Вон Битюг тоже считал, что она красивая, – он тяжело и продолжительно вздохнул. – После того случая и ограду поставили. От дурней всяких, вроде тебя…

– Эй, парень, – Марго подалась вперед. – Ты говори, да не заговаривайся.

– Он мне другом был, Битюг, – новый знакомый ее не слушал. – Два года в море с ним ходили, столько всего пережили. Он вторым помощником у навигатора был. Хороший парень.

Хасан потянулся за банкой с пивом и осушил остатки одним глотком.

– Так что случилось? – не выдержал Робинзон.

– То и случилось. Все стоял часами, тварь эту разглядывал. Особенно, когда выпьет. И эта гадина тоже вылупится на него своими жалобными кошачьими глазами и смотрит, смотрит, не моргая. Руками своими дотронется до стенки и висит в воде. И волосы блестят. И главное, Битюга даже не отпугивало, когда корм ей бросали. Все равно, говорит, красивая она. Просто совершенство.

Хасан замолчал, тоскливо разглядывая что-то на столе, видимое только ему.

– Так что случилось? – уже настойчивее спросил Робинзон.

– Мне и в голову не приходило, что такое может произойти, – не слыша вопроса, продолжил Хасан. – Это… безумие какое-то. Может, он с ума сошел. Загипнотизировала она его, а?

Ему никто не ответил. Все ждали продолжения.

– Стоял Битюг, стоял, – наконец, снова заговорил новый знакомый. – Все любовался красавицей своей. И однажды просто шагнул вперед. Сетка втянула его мгновенно. И… красотка эта совершенная сожрала его в два счета. Никто и глазом моргнуть не успел. А что сделаешь? Орали все как резанные.

Кто и пальнуть успел. А что толку-то? Битюг умер сразу – она по горлу его резанула. Вода красной стала… А потом, когда она живот ему вспорола и стали оттуда кишки вываливаться… И в них, как в змеях, тварь эта плавала… Короче, не выдержал я, отвернулся…