Сашипас заверил, что заведение, в которое едут девушки, уже много лет в качестве эксперимента принимает только их. Там хорошо, преподают искусство кулинарии и учат другим профессиям.

Мари недоумевала, зачем такие сложности? По словам мужчины, детей тасовали как колоду карт. То есть, за недолгую жизнь сирота мог пожить в трёх или четырёх разных городах, прежде чем приедет на своё постоянное место жительство.

Мари повезло, она до шести прожила в доме малютки и двенадцать лет в сиротском доме. Потом поступила в общий колледж для сирот.

Гезал включила телефон и воткнула наушники в уши, чтобы не думать о горькой судьбе. В этом году какой-то богатый дядя на праздник зарождения года всем приютским подарил по дешёвому гаджету. В интернет с него не выйдешь, но позвонить и послушать музыку с карты памяти можно. Вот девушка и занималась всю дорогу этим, развлекала себя музыкой и осматривала окрестности, которые проезжали. В голову лезли неприятные мысли и накатывала тревога. Мари даже понять не могла отчего.

Она всё равно думала о своей несчастной жизни. Сетовала на родителей, которые обрекли её на тяжёлое бремя. Всё дело в том, что брошенных детей никто не любил. Люди считали, что это отпрыски опустившихся алкашей или воров, сидящих в тюрьме. А если родитель убийца и парень возьмёт гены оступившегося родителя? Именно поэтому такие, как Мари, не учились в обычных школах. Им преподавали в детском доме.

После совершеннолетия запирали в приюте-колледже ещё на год. Как бы ты ни был одарён, тебя не пустят даже на порог института. Судьба сироты окончить колледж и получить самую простую и низкооплачиваемую работу. Кому-то ведь нужно трудиться официантом, младшим поваром, электриком или чистить унитазы от засоров.

Наконец-то прибыли в Оверон, и девушка уставилась в окно. Городок был в часе езды от областного центра и оказался маленьким и неказистым. На окраине показались частные домишки, большие, похожие на сараюшки, чем на жильё людей.

Потом они проехали мимо забора какого-то завода, выбрасывающего из огромных труб серый дым. За ним был пустырь, а дальше сам город.

Узкие улочки, пятиэтажные старые домики. Всё какое-то серое и безликое, похожее одно на другое. Даже вывески магазинов отличались лишь названием, а по дизайну были как под копирку. Мари думала, что где-то в этих улочках затерялся их колледж, но они ехали, не сворачивая, и очутились за городом.

Справа от дороги виднелся коттеджный посёлок для состоятельных горожан, а они свернули налево в лесной массив, и упёрлись в огромный двухметровый забор. Автобус ждали, потому что ворота быстро разъехались, впуская их на территорию. Сашипас велел брать рюкзаки и выходить.

Мари нехотя вышла из салона и удивилась. Её новый временный дом был из трёх этажей. Белые стены и блестящие на солнце окна ослепляли. Во дворе шикарная площадка с оборудованием для занятий спортом. Начало апреля, но здесь север и кое-где ещё лежал посеревший снег. Мари поёжилась, наблюдая, как из дверей выскакивает мужчина лет сорока пяти.

— Приветствую вас, мои дорогие. Я директор Арзан Докуро, — лучезарно улыбнулся мужчина, подходя ближе.

Сашипас поздоровался. Мари впала в ступор. Как могли доверить мужчине заведение, где живут одни девушки?

— Идёмте, я подпишу, что принял сироток. Один экземпляр завезите в наше отделение опеки, я дам адрес. Городок маленький, поэтому там всего лишь один кабинет в администрации города. Работает мой брат Мико, я уже предупредил, что вы подъедете, он ждёт. Останетесь на ночь в его доме, поздно уже, скоро совсем стемнеет, — елейным голоском щебетал директор, идя вперёд.