— Бесполезных знаний не бывает уважаемый.

— Согласен. Только вот без очень крепкой регенерации и разогнанной до сверхскоростей метаболизма это все нереализуемо.

— А магия нам зачем? Терпение и труд…

— И кучу испытуемых?

— Несомненно. В мире полно каторжников, которые наотрез отказываются пойти в цитадель, или же их прегрешения столь велики, что даже черная цитадель для них считается слишком мягким наказанием.

— Черная?

— Северная. Вам она знакома как Северная. Но ее так же называют черной.

— Там же нежить?

— Именно. В среднем, каторжники живут в Черной цитадели максимум полгода. Слишком часты там прорывы.

— А разве это не опасно? А если защита не справится?

— Регулярно не справляется. Именно поэтому за цитаделью стоит вторая мотострелковая дивизия под предводительством генерала Давыдова. Вот они и стоят на страже отечества. А цитадель выполняет скорее роль виселицы. Хотя, будем честны, те кто переживают три прорыва, имеют возможность получить амнистию от самого императора. Был забавный случай, когда один очень везучий сукин сын трижды попадал в Черную цитадель, и трижды выходил оттуда свободным.

— Прятался?

— Нет. Это невозможно. На выходе любого опрашивают менталисты. Только честный бой с нежитью.

— И где сейчас этот герой?

— На четвертый раз жандармы его просто застрелили.

— Жаль. За что этого бедолагу хоть сажали?

— Грабил банки.

— И все?

— С убийствами заложников и охраны, и со всеми сопутствующими отягчающими.

— То есть был психом.

— Нормальный человек не переживет девять волн нежити. Это само собой.

С костями я профессора действительно не обманул, и без затей отрубил свой мизинец, после чего с помощью простого огня очистил кость от мяса и крови и передал ошеломленному ученому, который все это время пялился на мой заново отрастающий палец.

Если бы не советы этого фанатика своего дела, то я бы вряд ли разработал нормальную систему для слива лишней праны в кости, что сильно мне помогало в первое время. А без этого, я бы сейчас скорее всего был бы слегка красненьким и рогатым, не говоря уже про хвост и остальные атрибуты красивой жизни.

Я был благодарен этому человеку, а его увлеченность своим делом сильно напоминало меня. Прошлого меня, так как как бы я не тужился, но приходится признать, что я действительно умер. Александр Волков был совсем другим человеком. Не тот старый ворчун, который мог годами запереться в своей лаборатории и изучать руны, наплевав на все и всех.

Мне пришлось задержаться в поместье Кубовых еще на несколько дней, пока Сильвия по моему заказу не изготовила партию эликсиров на основе ядер древесных гоблинов и своей крови, и они на поезде не добрались до столицы.

До этого я, как и в первый день кормил Таисию своей кровью, которая была перенасыщена праной. Такой дикий способ был дико неэффективным. Никакая поделка никогда не могла бы сравниться с плодом работы нормального алхимика, так что эликсиры были гораздо более приемлемым вариантом.

Все эти дни я не сидел без дела, а плотно работал над будущими проектами. Матриарх рода Кубовых оказалась прекрасным управляющим, так что мы смогли вдвоем не без Ильи в ухе высчитать всю предварительную смету, частично подводные камни и подлянки от конкурентов, борьбу с государством или даже с государствами на этапе реализации и так далее.

Лекарство не могло просто быть произведено и запущено на рынок. Нужны были клинические испытания сначала на мышках, потом на обезьянках, потом на людей, и только после этого, можно было надеяться получить лицензию.

В принципе, если бы это был не мой личных бизнес, и если бы не мои деньги уходили в трубу, то я был бы только рад такому здравому контролю. Как оказалось, виноватой в таком удивительном порядке был все тот же беспредел феодального общества.