— Ты проверил запасы? — с серьёзным лицом спросила, проходя в комнату с высокими, до потолка шкафами, в которых стояли ящики, корзины и бутыли. Часть продуктов была мне знакомы, а часть я даже не знала, хотя в прошлой жизни, казалось, попробовала многое.

— Да, мам… вместе с Хлоей и Анули, — важным голосом ответил ребёнок и, по-хозяйски открывая один из ящиков, проговорил, — здесь кукурузная мука, а тут лежит пшеничная, её привозят их Киртауна. Хлоя сказала, что Анули хорошо смотрит за домом, а ещё запасливая, и что продуктов в кладовой нам хватит на полгода.

— Отлично! Ну раз ты здесь всё проверил, не будем более задерживаться и пойдем дальше, — произнесла, беглым взглядом ещё раз окинув кладовку, и оставила тёмное помещение, где единственным источником света было крохотное окно под самым потолком.

Прогулка по дому в компании сына получилась познавательная и весёлая. Дарен рассказал мне о каждом помещении, мы заглянули в каждый уголок и даже поднялись на чердачный этаж, единогласно постановив, что быть здесь тренировочному и игровому залу. Несколько раз нам повстречались Натиша, Нел и Яник, которые даже в убранном доме нашли, что требуется отмыть и очистить, и теперь как трудолюбивые пчёлки сновали по комнатам с тряпками и вёдрами в руках. Хлоя занялась кухней, туда мы тоже заглянули — просторная, светлая и чистая, что тут же оценила девушка, а ей было трудно угодить по этой части. Мельком видели Анули, женщина словно избегала меня, спеша уйти с пути, стоило ей только нас заметить, а вот Идира и Эфе я так и не встретила. И предполагаю, Анули из каких-то своих опасений, решила увезти ребёнка подальше от новой хозяйки, то есть меня.

— Ты сегодня мальчика видел? — всё же спросила у сына, стоило нам покинуть дом. На улице вечерело, со стороны Скальных гор тянуло прохладным ветерком, а в тени под манговыми деревьями было вполне комфортно. На зелёном фоне молодой листвы розовые шапки вишни мерцали в косых лучах закатного солнца. Влажное, жаркое дыхание весны, напоенное запахом цветущих деревьев, сладко нас обволакивало. Акебалан был прекрасен, когда отступала жара, а солнце пряталось за горизонт.

— Нет, я хотел ему книжку показать, но мы с Гленом и Роско его не нашли, — с сожалением протянул сын, в прыжке пытаясь ухватиться за толстую ветку дерева, — я предложил Глену спросить у Анули, но он сказал, что надо дождаться тебя.

— Правильно, — улыбнулась сыну, показав класс, наш тайный знак, когда ребёнку всё же удалось ухватиться за ветку и повиснуть, — сегодня уже поздно, завтра утром я поговорю с Анули, узнаю, где Эфе и не будет ли она против, если вы будете вместе играть.

— Хорошо, — кивнул сын и, очень по-взрослому на меня взглянув, спросил, — мы здесь останемся?

— Наверное, нет, просто поживём полтора года, разберёмся с землёй и камнями и вернёмся в Вирданию, — ответила и, внимательно посмотрев на сына, обеспокоенно уточнила, — а что? Тебе здесь не нравится?

— Не знаю, — неопределённо пожал плечами Дарен, давно вскарабкавшись на ветку и теперь сверху наблюдая за округой, — здесь интересно, но по-другому.

— Я понимаю, мне тоже здесь непривычно, а ещё жара меня выматывает, но мы вместе и обязательно со всем справимся, — ободряюще улыбнулась ребёнку и, лукаво подмигнув, принялась карабкаться на соседнюю ветку облюбованного нами дерева, своим поступком поразив и восхитив сына.

Домой мы вернулись спустя два часа, когда алый край небес поблек, став тускло-розовым, а над головой появились звёзды, игриво перемигивающиеся с луной. Мы многое обсудили с сыном, я не хотела совершать ошибок отца Дель и старалась рассказывать Дарену обо всех делах, конечно, упуская жестокие подробности и грязь, считая, что для такого ребёнок ещё мал.