Однако вместо этого она сделала глубокий вздох и проговорила, начав загибать музыкальные пальцы:

– Служа моему отцу, вы будете ежемесячно получать хорошее жалование и пару зелий усиления. А также папенька сразу даст вам комнату в нашем поместье, машину и новый перстень. Вы же переросли этот. Он не даёт вам магичить во всю силу. Новый же будет стоить дорого, а у вас явно нет таких денег.

Тут девка была права. Мой перстень был как револьвер в кобуре того, кто способен блестяще пользоваться и автоматами, и пулемётами. При этом в закромах у реципиента наличествовали только шикарные дырявые карманы и прошлое забитого лоха. Чувствую, последнее мне ещё аукнется.

– Ваше предложение звучит заманчиво, но есть одно «но»… я никому не служу, – честно сказал я, обойдя переполненную мусорную урну, которую стали бомбардировать капли дождя. Серые облака совсем скрыли потяжелевшее небо.

– Да ну? – недоверчиво заломила она красиво очерченную бровь и покосилась на превратившихся в тени прохожих, спешащих убраться с открытого пространства. – Все кому-то служат. Бароны графам, те – князьям, а они императору. Правда, последний практически не имеет власти, а сидит на троне скорее из-за традиций. Вся-то власть у князей. Но вы, наверняка и так всё это знаете, хотя по виду являетесь простолюдином из медвежьего угла. Правда, вы ведёте себя так, словно у вас длиннющий хвост из благородных предков. Наверное, вы обедневший аристократ, да? Тогда ясно почему вы не стали обирать убитых вами бандитов. Гордый! Хотя закон и признал бы их вещи вашим трофеем. И вообще, куда вы так целенаправленно идёте? Давайте где-нибудь спрячемся. Дождь же.

Мне не хотелось ещё больше времени тратить на ненужную болтовню, но дождь усиливался, грозя перейти в ливень. А в желудке голодно квакнуло. Поэтому я молча взошёл по ступеням ближайшего кафе и оказался под жестяным навесом.

Однако путь внутрь мне загородил широкоплечий здоровяк с квадратной челюстью, низким лбом и колючими глазками.

– Нищим вход воспрещён, – прорычал вышибала, глядя на меня сверху вниз.

Я обернулся и бросил девчонке, чью мордашку нельзя было рассмотреть из-под низко надвинутого капюшона:

– Это он тебе. Пока.

– Это я тебе, урод, – рыкнул громила и навис надо мной, угрожающе положив волосатую руку на торчащий из-за кожаного пояса крупнокалиберный револьвер.

– Урод? – удивился я, держа руку с перстнем в кармане. – Ты меня с зеркалом перепутал?

– Чего-о? – протянул тупой ублюдок, столкнув брови над свёрнутым набок носом. Кто ему его свернул-то? Грузовик? – Ты чего-то на меня вякнул, молокосос?

– А ты не хочешь наставить на меня свою пукалку? Я о револьвере, а то хрен его знает, что за извращения живут в твоих куриных мозгах.

– Ну, раз ты просишь, гнида! – злорадно выдохнул он, обдав меня запахом чеснока и нечищеных зубов.

В следующее мгновение вышибала наставил на меня револьвер. А я услышал за спиной заинтересованный хмык. Девчонке явно было интересно посмотреть на то, как я стану разруливать ситуацию.

– Вали отсюда, мразь! – В налитых кровью глазах вышибалы застыла железобетонная уверенность убийцы, готового нажать на спусковой крючок. Вот и замечательно.

Левой рукой я ударил по револьверу, отбив его в сторону, а пальцами правой вцепился в кадык громилы, выпустив магоформу «клещи», имеющую Д-ранг. Магия впилась в душу вышибалы и медленно потянула её следом за моими разжавшимися пальцами. Здоровяк задрожал, надсадно захрипел и обоссался. Во влажном воздухе резко запахло мочой. А из мускулистого тела урода показался светло-серый туманный силуэт, внешне напоминающий вышибалу.