— Важны все, кроме меня? А как же я? 

  — А вы расслабьтесь и получите удовольствие, как, собственно, уже и сделали,— довольно посмеивается этот двуличный обманщик. — Алекс действовал идеально! Один из наших лучших работников, — с гордостью сообщает Кирилл. — Но у меня есть условие... — замолкает он на секунду. — Вы не должны сообщать детали нашего договора двум другим вашим спутникам. Ни под каким предлогом. Особенно Владимиру! — уже со сталью в голосе завершает Лубнёв свое требование.

  Почти одновременно с этим дверь в кабинет распахивается и перед нами оказывается вышеупомянутый господин.

  На что Кирилл, ничуть не смущаясь, преодолевает пространство, отделяющее его от меня, склоняется к моему лицу, жестко и болезненно целует в губы, не давая даже опомниться и, бросив краткое «все!», обращается уже к Владимиру:

  — Здравствуй, Вов, рад видеть. Чем обязан? 

 Кирилл пытается встать таким образом, чтобы полностью перекрыть Владимиру обзор на меня. На что этот хозяин жизни лишь мимолетно ухмыляется, огибая Лубнёва по дуге.

  — Привет, Кирилл. Да вот решил навестить по старой дружбе. А тут... Ты опять напрямую работаешь с клиентами? Дела настолько плохи?

  Владимир берет стул, стоящий недалеко от хозяйского стола, приподнимает его за спинку одной рукой и ставит в паре шагов от меня.

  — Евгения Викторовна, — награждает он меня взглядом, полным бесстыдного желания. — А вы из огня да в полымя? 

  И, не прерывая зрительного контакта между нами, устраивается на стуле так, как будто бы это шикарное кресло улучшенной ортопедической конструкции.

  А у меня, между прочим, уже ноги затекли, и руки, и попа! А ведь это шанс! 

  — Да, Владимир... — принудительно снижаю тон своего голоса, стараясь добавить хрипотцы, но как оказывается, напрягаться особо и не нужно, она у меня естественная от пересохшего уже до этого горла. — Такой незабываемый опыт. С Кириллом мы уже закончили, — закусываю я губу, вспоминая, как это делают девчонки модели. 

  Угу... Кажется, неплохо, сужу я по резко округлившимся глазам и мгновенно расширившимся зрачкам моего собеседника.

  — Освободите, — полушепотом с придыханием добавляю я.

  — Ты знаешь правила! — прилетает резкое от Кирилла, и в этот раз ему все-таки удается разделить нас с Владимиром, в связи с чем перед моим лицом появляется идеальная задница Лубнёва.

  Да... В этой ситуации я — лес...

  — Вы же закончили? — нагло перечит хозяину кабинета мой спутник по туру.

  — Нет. 

  — Когда?

  — Вов, тебе нужен я или она?

  Давлю нервный смешок, но Кирилл слышит, и я удостаиваюсь гневного взгляда от самого Лубнёва. А ведь рассказать кому, не поверят! Он же душка и котик! Угу, с когтями саблезубого тигра...

  — Оба, — кратко резюмирует Владимир, а Кирилл, вдруг сменив интонацию на что-то липуче-приторное, с надеждой уточняет: — Ты хочешь присоединиться?..

  «Что?.. Не-е-ет!» — вопит мой мозг, но одновременно подло подкидывает память тела, после того, как мне благородно «помогли» в самолете... 

  Я что, не прочь повторить?

  Зажмуриваюсь из-за того, что Кирилл отступает, а меня в одно мгновение поглощает темная клубящаяся бездна желания в глазах Владимира.

  «Не вижу, значит, нет!» — твержу без остановки про себя я самую нелепую детскую отмазку.

  «Есть», — доказывают мне пальцы, скользящие вверх по шее до подбородка, призывающие открыть глаза и просто сделать шаг навстречу...

 «Просто шаг...» — отдается многократным эхом в моей опустевшей вмиг голове.

  Удовольствие, желание, страсть — коктейль, к которому, оказывается, так быстро привыкаешь.