– Я Киранар. Его младший брат, – представился он. – Отдай его мне.

– Нет! – вдруг засучил ногами Киранат, дернувшись. – Он убьёт меня. Давай договоримся, чужак!

– Ну так что? – дроу не удостоил Кираната взглядом, полностью проигнорировав слова брата. – Скажи, что тебе нужно?

– Мне нужно, чтобы твои воины отошли от разлома. Мне нужно туда, и я намереваюсь туда попасть. Если хотят, пусть попробуют меня остановить.

Блеф – отличная штука. Вот только тогда, когда он применяется в нужный момент. Мой же выглядел или очень жалко, или наоборот – казался словами невероятно могучего воина, который полностью держит ситуацию под контролем. И судя по лицу Киранара, он пока не мог понять, что из этого больше всего похоже на правду.

– Тебя никто здесь не тронет, после этого, – он с брезгливостью кивнул в сторону распростёртого окровавленного тела. – Победа дала тебе шанс уйти отсюда на своих ногах, – в его тоне явственно слышалось уважение.

– Нет! Нет! Не нужно! Мы договоримся, – снова начал хрипеть Киранат, пытаясь подняться.

– Если ты его оставишь в живых, он долго не протянет, – пояснил мне Киранар. – Его через три дня сможет вызвать на поединок любой дроу. С полученными ранами он не выстоит даже против «новика». А я смогу тебе быть полезным.

Мне, конечно, захотелось спросить: «А что, "Зелья восстановления" отменили?», но делать этого не стал. Сейчас меня интересовали вещи поважнее.

– Дать дорогу! – скомандовал Киранар, а я увидел, что команда беспрекословно выполнилась. Дроу разошлись, образовав что-то вроде широкого коридора.

Шаг, подтянуть. Шаг, снова подтянуть.

Кроме моего дыхания, хрипов Кираната и звука волочащегося по камням тела, звуков не было. Второй брат советника, спокойно взирал, как я преодолеваю последние метры до пролома, сквозь который я уже видел Элванара и его спутников, поддерживающих Лиэль. Девушка всё так же бессильно болталась у них на руках, не придя в сознание.

Когда до пролома оставался шаг, меня окликнули.

– Так мы договорились, чужак? Ты прошёл, куда тебе было нужно. Отдай его мне.

Сделав последний шаг, оказавшись под щербатой аркой прохода, я обернулся.

– Я не знаю, какие склоки у вас здесь происходят. И я просил нас не трогать. Он, – я с усилием попытался поднять Кираната, но куда там…, – не послушал меня. Вот, к чему это привело.

– Ты великий воин, – покладисто согласился со мной Киранар.

– Ещё я не люблю, когда меня держат за идиота, – я посмотрел в глаза второму сыну советника. – Он был вашим вожаком. И вы его слушали.

– Он проиграл, – недоумённо возразил дроу. – И его никто уже не будет уважать. Ему – конец. Он проиграл чужаку. На своей территории, окружённый верными воинами.

– Говно ваша верность, раз ты пытаешься со мной договориться, – усмехнулся я. – Я победил.

Медленно размотав косу, я позволил голове дроу удариться о мостовую.

– И фантазия у вашего папаши на редкость скудная!

Вспышка, и появившийся «крис» вонзается в глаз Киранату.

– Мы же договорились! – заорал дроу, моментально растеряв всю вежливость.

– Ни о чём мы не договаривались, – криво усмехнулся я. Поворот «криса» в глазнице и тело рассыпается на искры, оставляя после себя светящийся шарик «лута». Подхватив его рукой, я выпрямился.

– А бояться, вместо него вы теперь будете меня!

– Ты пожалеешь! – раздалось в спину, но я уже не слушал. С трудом преодолев два шага, я оказался на территории сектора советника Чессфрина.

Женщины могут прощать все, но только не рабство и унижение.

(Павел Архипович Загребельный, «Роксолана»).

Мои опасения не подтвердились: сектор Чессфрина встретил нас не враждебным блеском стали, а безмолвными улочками, если не считать появившегося местного патруля, с видом крайнего ошеломления переводившего глаза с пролома в стене на нашу пёструю компанию.