– Рост?

– Где-то сто семьдесят.

– Вес?

– Килограммов пятьдесят или около того.

– Какие сигареты она курила?

Дайандра вновь прикрыла глаза.

– Длинные, с белым фильтром. Пачка золотистого цвета. Кажется, «Делюкс».

– «Бенсон и Хеджис делюкс ультра лайтс»?

Ее глаза моментально открылись.

– Да.

Я пожал плечами:

– Моя напарница всегда переходит на них, когда пытается бросить курить. А глаза?

– Зеленые.

– Никаких догадок по поводу происхождения?

Она отпила немного из своего бокала.

– Возможно, Северная Европа, но несколько поколений тому назад, а может, и смесь. Возможно, ирландка, британка, даже славянка. Очень белокожая.

– Что-нибудь еще? Не говорила, откуда родом?

– Бельмонт, – проговорила она с некоторым удивлением.

– Здесь что-то не так… Какое-то несоответствие, верно?

– Пожалуй… уж если кто-то из Бельмонта, он всегда попадает в хорошую подготовительную школу и так далее.

– Верно.

– И одна из особенностей, которую они теряют, если, не дай бог, она у них была, это бостонский акцент.

– Но не эпатируют им, особенно незнакомцев.

– Точно.

– У Мойры он был?

Дайандра кивнула:

– Тогда я не придала этому значения, но, пожалуй, да, это все довольно странно. Это не бельмонтский акцент, скорее реверский, или восточно-бостонский, или… – Она взглянула на меня.

– Или дорчестерский, – сказал я.

– Да.

– То есть местный. – Я захлопнул свой блокнот.

– Да. Что вы собираетесь предпринять?

– Прежде всего встретиться с Джейсоном. Ему грозит опасность. Именно он ощутил слежку, именно его фотографию прислали вам.

– Хорошо.

– Мне хотелось бы, чтобы вы ограничили свою деятельность.

– Не могу.

– Оставьте приемные часы и назначенные встречи, не договаривайтесь о новых, в остальное время держитесь подальше от университета, пока я что-нибудь не выясню.

Она кивнула.

– Эрик.

Он взглянул на меня.

– Твой револьвер… Умеешь им пользоваться?

– Практикуюсь раз в неделю. Получается вроде неплохо.

– Стрелять в живую цель – совсем другое дело.

– Знаю.

– Мне надо, чтобы ты был с ней рядом хотя бы несколько дней. Сможешь?

– Конечно.

– Если что-то случится, не пытайся всадить противнику пулю в голову или в сердце.

– А куда?

– Разряди в него всю обойму куда придется. Шесть выстрелов уложат кого угодно при условии, что он меньше носорога.

На Эрика было жалко смотреть. Возможно, он и вправду хороший стрелок, но вряд ли у нападающего будет на лбу, как в тире, нарисован огромный бычий глаз.

– Проводишь меня немного?

Он кивнул. Мы дошли до лифта.

– Наша дружба не может повлиять на мою работу. Надеюсь, ты это понимаешь?

Он уставился в пол и кивнул.

– Какие у тебя с ней отношения?

Он с вызовом посмотрел на меня:

– А что?

– Никаких тайн, Эрик. Запомни. Мне надо знать, какова твоя роль.

Он пожал плечами:

– Мы друзья.

– Спящие в одной кроватке?

Он горько усмехнулся:

– Патрик, тебе бы не помешало взять несколько уроков хороших манер.

– Мне платят не за соблюдение этикета.

– Мы познакомились в Брауне, я писал диссертацию, она только поступила в аспирантуру.

– Повторяю свой вопрос: ты с ней спишь?

– Нет. Мы просто добрые друзья. Как вы с Энджи.

– Понятно, почему я сделал такое предположение?

Он кивнул.

– У нее есть любовник?

Он отрицательно покачал головой.

– Она… – Он взглянул на потолок, затем на свои ботинки.

– Она – что?

– Не относится к сексуально активным женщинам, Патрик. Так она для себя решила. Она уже лет десять, как с этим завязала.

– Почему?

Его лицо помрачнело.

– Это ее выбор. Для некоторых либидо – далеко не решающий фактор в жизни, Патрик. Жаль, что данная концепция у многих не находит понимания точно так же, как и у тебя.