- Еще раз увижу тебя рядом с ней… - никак не может угомониться Ильяс, - Я говорить больше не буду, дружок.
О боже! Ну вот зачем?! Мне остается только надеяться на благоразумие Кирилл. Не зря. Он лишь на миг замирает, но продолжает идти дальше, а я остаюсь здесь. С Маратом и Ильясом…
Черт…
Последний наконец выдыхает, но ненадолго. Медленно поворачивается на меня, и я понимаю: вот мой последний денек на земле и настал.
- Я…я просто… - шепчу, но супруг жестко перебивает.
- Заткнись.
Выдергивает руку, чтобы схватить выше локтя, тащит. Больно дико. Я пытаюсь вырваться…ну так…слабо. Сцены закатывать прилюдно мне запрещено по всем параметрам. Я лишь шепчу еще глуше…
- Ильяс, пожалуйста, мне больно…
Не знаю, я это или Амаев тупо потерял терпение? Он останавливается рядом со зданием ресторана, в стену которого толкает, ставит руку выше моей головы и рычит.
- На учебе, значит?! Так, да, Дарина?!
- Мы после…мы…
- Мы?!
- Он просто предложил прогуляться...
- И ты согласилась?!
- В этом же нет ничего такого, я не...
- Когда он тебя за лицо хватал, тоже ничего такого не было?!
- Волосинка в глаз попала, а руки...они...заняты были и...
Глупо поднимаю мишку, участь которого, увы, предрешена. Ильяс выхватывает его и отшвыривает в кусты, а когда я мямлю что-то про "ну зачем ты так?", в меня летит хлесткое:
- Заткнись!
Прикрикивает, но тут же оборачивается. Конечно…общественное мнение. Оно то меня и подстегивает. Злит. Я наступаю на мужа, тыкнув ему в грудь пальчиком.
- Что ты здесь делаешь, а?! Ты что следишь за мной теперь?!
Ильяс удивленно смотрит на меня, и снова одно чувство другое сменяет слишком быстро. Злость опять в здании, и его бесит моя вольность. Делает на меня шаг, закрывая своей могучей спиной все вокруг, хмурится.
- Ты совсем охренела, Дарина?! Рот закрой! Не провоцируй и…
- А что ты так завелся?! - усмехаюсь, положа руки ему на грудь для сохранения дистанции, - Я ничего не сделала!
- Если бы ты сделала, мы бы так просто не закончили и…
- Ты что…ты ревнуешь меня?
Я смотрю на него во все глаза, потому что так хочу услышать короткое «да». Может быть, тогда это «да» сможет что-то исправить? Я не забуду измену, но буду знать, что есть какой-то смысл хотя бы попытаться. Может быть, у нас будет шанс выстроить обычные отношения? Обычные. Без глупостей. Без грязи. Без картонных улыбок. Обычные. Теплые. Живые…
Но все исчезает вместе со злой ухмылкой, которая так кстати расцветает на пухлых, таких желанных, но недосягаемых губах супруга.
- Ревную? Дорогая, окстись. Чтобы ревновать, надо что-то чувствовать, а ты для меня просто удачная сделка и способ выйти на российский рынок. Так мы договорились. Мы вам деньги, вы нам связи, и на этом все кончается. Не накидывай себе пуха.
Это удар ниже пояса.
Нет. Вру. Полное, тотальное уничтожение.
Даже не в его жёстких словах дело то, если честно. Когда надежда разбивается, она режет и не щадит ничего: ни душу, ни сердце, ни мои нежные, женские чувства. Это больно. Как будто я снова увидела, как он мне изменяет. Если не больше.
Слезы срываются с глаз, которые я тут же туплю, сжимаю себя руками. Мне так хочется деться куда-то, снова так хочется исчезнуть…но что я могу? Только стоять и слушать очередной набор слов, сказанных, на этот раз, холодно и безучастно.
- Ты моя жена, и ты позоришь меня.
- Так разведись, - шепчу гневно, но слышу только усмешку, - Дай мне развод и все.
- Нет.
- Какой в этом смысл? - резко смотрю в ненавистные глаза, делаю на него шаг, подпитавшись густым коктейлем из злости и боли, - Отпусти меня!