– Что? Правда? – не верит воспитательница. Хлопает глазками и смотрит то на меня, то на Марата. – Так неожиданно!

– Охренеть можно, – раздаётся грубо. – Мне чего, делать больше нечего, как в этой фигне участвовать?

Я разворачиваюсь к нему, поднимаю злой взгляд. Встречаюсь с угольками и честно – начинаю бояться. Мужчина-то всю игривость потерял. Серьёзным стал до безумия.

 Я аж запал теряю. Но вспоминаю, что он только что делал, и…

– Нечего, – поддакиваю и напоминаю ему фразу, которую он только что сказал сам: – Вам же скучно. Всё, пойдёмте. Время – деньги.

Я тяну его на себя, и сдвинуть с места не могу. Уже и так и сяк его тяну. Даже про юбку свою забываю. Он кое-как на пару сантиметров с места сдвигается, и всё!

– Что? Не получается? – усмехается, ликуя из-за моего поражения.

Вот же!

Топаю ногой, одёргиваю шубу и забегаю в комнату ожидания. Хватаю халат, накладную бороду, шапку и палку. Мешок с подарками уже стоит у входа, готовый быть разобранным нами.

А сама возвращаюсь на место. Благо Марат всё ещё продолжает стоять там. Ирина его заговаривает, и в этот момент, пока он стоит ко мне спиной… Запрыгиваю на него сзади.

Благо у здоровяка хватка прочная и реакция хорошая. Тут же бёдра мои обвивает, пока я на него бороду надеваю. Он, конечно, сопротивляется, но я любую брыкающуюся лошадь запрягу!

Не проверяла, но сейчас узнаю.

Надеваю на Марата бороду, шапку и соскальзываю с его тела.

И если полдела сделано… Что с халатом делать?

Злой до жути мужчина оборачивается ко мне, сверкает седой бородой и тёмными глазами, которые растапливают меня как масличко в микроволновке. Но я держусь.

Протягиваю ему халат.

– Натягивай, – приказываю.

А он меня за запястье хватает и на себя дёргает. Да так дёргает, что я сглатываю, потому что теперь чувствую КАЖДЫЙ его рельеф. И выше пояса и ниже. Вот же накачанный мужчина, причём везде!

Это я его так разозлила?

Ох, не стоило злить его. У него ж горячая кровь по жилам течёт наверняка!

– Варенька, – вдруг произносит моё имя. Аж до мурашек. Стоит, усмехается с этой бородой и всё портит своим видом. – Я могу натянуть кое-что. И точно не этот халат.

Ничего не понимаю.

И ничего не хочу!

Потому что сквозь шум в ушах слышу, как дети зовут Деда Мороза.

– Давай же, ну, – поторапливаю его. – Ради своей дочери. Представляешь, ты и ей сейчас праздник испортишь!

– Снежана не верит в Деда Мороза, – скептически отзывается, отпускает меня, и я на всякий случай делаю шаг назад. – А ради других детей и пальцем не пошевелю. Только если…

Он не договаривает. Выжидает паузу, от которой у меня внутри всё загорается. Сколько можно тянуть?

– Услуга за услугу, – скрещивает руки на груди. И только сейчас замечаю эти закатанные рукава. Эти предплечья, увитые толстыми синими венами. От их вида аж сглатываю и забываю, зачем я тут.

– Какую? – выпаливаю, всё ещё любуясь этими руками. Прекрасны. Настолько, что у меня текут слюнки.

– Обговорим потом. Согласна?

– Согласна, – киваю без задней мысли и тянусь к нему пальцами, чтобы потрогать эти руки, но… Халат из ладоней пропадает. И через секунду оказывается на его мускулистом теле.

Вы когда-нибудь видели такого Деда Мороза? На стероидах. Он должен быть дедушкой, а не… бодибилдером.

Раз – и нет у меня в руках палки.

Отдалённо слышу крики детей, которые меня и вырывают из этого колдовского морока.

Марат, перевязывая поясом маленький халат себе на талии (шикарной, могу заметить), идёт в зал. Я семеню за ним, наконец вспоминая, что я на работе.

И кажется, у нас появляются некоторые трудности, как только мы оказываемся на детском празднике.