— А ты куда?

Вопрос остался без ответа. Пожав плечами, я продолжила наматывать круги. Ждать пришлось недолго, уже минут через пятнадцать Сергей появился среди зрителей за бортиком. Помахал мне.

Я подъехала к нему, заложив показательный крутой вираж. И только тут обнаружила, что Сергей сжимает два рожка с мороженым, а к ременной петле у него привязана связка цветных гелиевых шариков.

— Мороженое? И шарики? Серьёзно?

— На, подержи, — вручил он мне оба рожка. Быстро отвязал шары, бесцеремонно развернул меня, поймал, не дав уехать к чёрту на куличики, и задрал сзади куртку.

— Что ты делаешь?!

— Тихо, всё путём.

Над головой плясали шарики: розовый, синий, серебряный, красный, снова серебряный. До меня дошло: перепривязывает их мне на талию. Клоун!

— Где ты их взял вообще?

— Там, — Сергей неопределённо махнул рукой. — Вот так, — он похлопал меня по заднице, — теперь ты выглядишь, как надо.

— В смысле как тринадцатилетняя девочка? — я повернулась на льду, шарики заколыхались от движения.

Ну вот. Теперь клоун я.

— Как надо, — повторил Сергей и улыбнулся. А потом привлёк меня к себе — насколько это было возможно с учётом разделяющего нас деревянного бортика.

— Эй, у меня мороженое, — запротестовала я. Развела руки в стороны, показывая, что они заняты и что неплохо было бы меня от этой ноши освободить.

— Не боись, не растает, — усмехнулся Сергей, притягивая меня за пушистый воротник куртки.

Вы когда-нибудь пробовали целоваться, стоя на коньках и сжимая в каждой руке по мороженому? С человеком, от поцелуев которого у вас слабеют ноги?

Не пробуйте, это плохо кончается.

Я даже сама не поняла, что произошло — в какой-то момент меня переполнило настолько пронзительное счастье — от одного лишь соприкосновения губ, от того, как Сергей заглядывал в мои глаза, моим воротником закрывая нас от всего мира, от его улыбки и бесконечной нежности — что я потеряла равновесие, поехала на коньках куда-то вперёд, а центр тяжести стремительно полетел назад.

Сильные руки подхватили меня в последний момент, спасая зад от поцелуя с ледяным полем. Над ухом раздался хохот. Нет, не так: ржач.

— Ты первая девушка, которая падает в мои объятия так буквально, — сообщил Сергей.

Довольный — больше некуда. Хоть по лбу давай, да никак — обе руки заняты.

— Возьми уже, в конце концов, ты у меня это мороженое! Где ты вообще взял мороженое в середине зимы?

— Середина зимы — самое время, чтобы есть мороженое, — Сергей помог мне выбрать на твёрдую поверхность. Наконец отобрал один из рожков и стал разворачивать упаковку.

Я занялась своей порцией, а потом вдруг поймала взгляд девочки, сидевшей на скамеечке неподалёку. Он был такой... завистливо-жадный, будто я украла у неё счастье всей жизни.

Хочет мороженого?

Девочка поймала мой взгляд и отвернулась. Нахохлилась, как воробушек. Маленькая, не старше трёх-четырёх лет. Женщина с ней рядом, во всей видимости, мать, позёвывая, смотрела в свой телефон, не обращая внимания на дочь.

Я вспомнила, что видела их на катке — эту девочку, я запомнила её по яркой розовой шапке с помпоном, мальчика постарше и мужчину, скользившего, взяв обоих за руки. Всё ясно, старший брат с отцом ещё катаются, а девочке или надоело, или мама решила, что хватит.

— Подержи-ка, — на этот раз была моя очередь совать мороженое Сергею.

Тот приподнял брови, но лакомство взял.

Я быстро, насколько могла на лезвиях коньков, заковыляла к девочке. Присела перед ней и спросила, улыбаясь:

— Хочешь шарики?

Было забавно видеть, как враз просияло её маленькое нахмуренное личико. Мать повернулась с явным неудовольствием на лице, но, увидев меня и связку шаров над моей головой, слегка растерялась.