Поэтому я уселась на стул, стоявший напротив кожаного кресла, и стала ждать, постоянно посматривая на настенные часы.

Через десять минут по коридору послышался стук каблуков, а потом я услышала женский голос:

— Пока занята, позже перезвоню, — и этот голос — мелодичный, с легким акцентом, заставил меня вскочить на ноги и заметаться по кабинету.

В шкафу-купе я оказалась прежде, чем успела подумать, а зачем, мне, собственно, прятаться. И сразу пожалела об этом поступке, но было уже поздно: судя по звуку, дверь кабинета распахнулась, и внутрь вошла Полина Станкевич.

— Олег? — как-то неуверенно позвала она.

Потом я снова услышала цоканье каблуков: Полина прошлась по кабинету. Затем послышался звук выдвигающихся ящиков стола. Сердце ушло в пятки: вдруг ей взбредет в голову и шкаф открыть?

Вот ужас-то! Я устроилась на работу к Банникову в надежде отыскать скелет в его шкафу, но никогда не думала, что этим скелетом окажусь сама.

Я затаилась, боясь пошевелиться. Даже дышать было страшно.

Через какое-то время, показавшееся мне вечностью, в коридоре снова раздались шаги, а затем послышался голос Банникова:

— Ты что здесь делаешь?

Мда, судя по тону, он не очень обрадовался визиту своей подруги.

— Олег, ну а как еще я могу с тобой поговорить? — начала оправдываться Полина. — Ты меня везде в черный список внес и скрываешься!

— Я от тебя не скрываюсь, Полина. Просто не знаю, как еще объяснить… В общем, я думал, мы выяснили все, что нужно было выяснить. И больше нам разговаривать не о чем, — теперь в голосе Банникова слышалась не только досада, но и усталость.

Вот черт! Меньше всего на свете мне хотелось быть вовлеченной в чужие разборки. Особенно — таким нелепым образом.

Я даже не знала, что хуже — если парочка после этой ссоры внезапно начнет «мириться» или если рассорится еще сильнее, после чего Банников уйдёт, закрыв дверь на ключ и оставив меня ночевать в своем кабинете, без возможности выбраться и кому-нибудь позвонить. Куда не кинь — всюду клин: у меня просто талант влипать в истории!

Тем временем выяснение отношений в кабинете продолжилось:

— Олег, я уже много раз тебе объясняла — это было недоразумение! Да, я, конечно, виновата, но и ты… зачем ты уехал один на целых два месяца, когда мог взять меня с собой?

— Значит, это я виноват, что ты решила переспать с моим братом?

Ой-ой-ой, ну и дела! Да тут не просто ссора, а серьезные обвинения! Кто бы мог подумать, что Полинка на такое способна! А брат, это кто? Неужели Борис, моя несостоявшаяся первая любовь?

— Да не собиралась я с ним спать! — Полина продолжала оправдываться. — Говорю же — это просто недоразумение! В клубе было темно, и он сам ко мне подсел, и он… он так похож на тебя…

Значит, точно Борис. Вот так поворот!

— Полина, прошу, хватит!

— Да Боря просто преувеличил! Наврал, если хочешь знать! Ничего из того, что он тебе наговорил, не было!

— Он мне ничего не объяснял. Я видел фото, а оно лучше всяких слов.

Внезапно я почувствовала, что у меня затекли ноги и начала кружится голова. Надо было срочно что-то делать, чтобы разогнать кровь и не потерять сознание. Я стала менять позу. Очень медленно, тихо и осторожно. Но стоило мне вытянуться во весь рост, как я нечаянно поддела головой перекладину, на которой висели плечики для одежды. Перекладина выскочила из фиксатора и с оглушительным грохотом упала на дно шкафа, ударив меня при этом по большому пальцу правой ноги. От боли и неожиданности я выкрикнула одно короткое и не совсем приличное слово. К подпорченной репутации Полины оно отношения не имело, хотя в данной ситуации я бы вряд ли смогла доказать обратное.