– Как вы, ребята, с вами все в порядке? – К нам навстречу бежит молодой человек в обычной форме полицейского, безо всяких бронежилетов, но с очень перепуганным лицом.

Микки смотрит на меня, приседает и берет на руки.

– Все нормально, – говорит он.

– Что с девушкой? – с подозрением косится на меня полицейский. Если я сейчас заору, то Микки выстрелит. Не убьет, но покалечит. А если я буду молчать? Он отпустит меня? Или прибьет где-нибудь в подворотне?

– Он ударил ее, – поясняет Микки. – Парень настоящий зверь.

– Да, мне так жаль… – бормочет полицейский.

В этот момент в моем кармане начинает играть мелодия звонка. «Hello. I love you. Tell me your name»… Она так не соответствует ситуации, что буквально разрезает атмосферу.

– Это кто это тебе звонит, детка? – с холодной яростью в голосе спрашивает Микки. Воздух так наэлектризован, что кажется, сейчас я увижу искры.

– Ладно, пойду остальным помогу, – бормочет полицейский, желая побыстрее оставить нас наедине. На его лице буквально написано: «Милые бранятся, только тешатся».

– Ребят, а он с вами? – окликает нас полицейский, указывая на сына Али.

– С нами, – кивает Микки и панибратски хлопает подростка по спине. – Ганс, ко мне.

Мальчик повинуется и догоняет нас.

– Я тебе не собака, – шипит парень ему.

– Готов поспорить, что ты даже не Ганс, – шипит в ответ Микки. – У тебя есть машина? – этот вопрос адресован ко мне.

– Нет. Только у Анкеля, – отвечаю я.

– Того парня? Черт…

– У меня есть ключи от машины отца, – говорит мальчик.

Микки ставит меня на землю. Я тут же поворачиваюсь, чтобы побежать к полицейским, но парень быстро заламывает мне руку. Замечаю подозрительный взгляд заботливого полицейского. Заметив меня, он стыдливо отворачивается. Ну конечно, сама виновата. Ненавижу The Doors. И Моррисона ненавижу. Последний шанс. Я пытаюсь заорать.

– Помо… – Микки зажимает мне рот. Ненавижу Моррисона. Если бы не он…

Сын Али протягивает брелок с болтающимся значком «Мерседес». Микки выхватывает у него ключи.

– Считай, что мы взяли ее напрокат, – бросает он.

– Да считайте, что купили ее, – хмыкает мальчик, поправляя лямку рюкзака.

– Которая? – спрашивает Микки. Мальчик указывает на старенький «Форд» допотопного года издания.

– На нем погони не устроить, – предупреждает мальчик.

– Кто тебе сказал? Ты «Гарри Поттера» читал? – спрашивает Микки.

– Не, я сказки не люблю, – хмыкает сын Али. Микки убирает ладонь от моего рта.

– А зря… – закашливаюсь я. Кажется, запах его липких, грязных ладоней будет преследовать меня до конца жизни. Микки поворачивается ко мне и хмыкает. Сын Али наблюдает за тем, как старенький «форд» трогается с места. Вдалеке вижу Анкеля, который о чем-то говорит с полицейскими.

Машина отчаянно фыркает, но заводится, и отделение банка вскоре скрывается из вида. Спустя минут десять я решаюсь сказать:

– Послушай, ты же уже сбежал, я тебе больше не нужна, высади меня где-нибудь, я ничего никому не скажу… – Уже договаривая фразу, понимаю, что меня никто высаживать не собирается. Микки загнанно смотрит на меня, но тут у него начинает звонить телефон. Он тут же вздрагивает, как от удара током.

– Да, – он зажимает мне рот рукой и сосредоточенно слушает то, что сейчас ему говорят. – Да, я решил. Готовьте ее к операции. Нет, вы не поняли. Я решил, и вы готовите ее.