Вот эта публичность жалила больнее всего. Словно он хотел специально показать – не только ей, всем, всем! – как мало она для него значит. Унизить при всех, насмехнуться, оскорбить. Рита провела рукой перед лицом. Ей казалось, что у нее на переносице снова появились уродливые очки с толстыми астигматическими стеклами. Бармен воспринял этот ее жест иначе и поставил перед ней очередной шот с водкой. Рита замахнула его, умыкнула пару ломтиков лайма у пьющей по соседству текилу парочки. Они покосились на нее, но ничего не сказали. А Рита встала, отвернулась от бара. И увидела его.

Он возвышался над толпой как бог – над простыми смертными. В мигающем свете стробоскопов его волосы блестели как золото, а лицо… лицо было бесстрастным.  Как и положено бессмертному богу. И она пошла к нему.

А потом – провал.

Следующее более-менее яркое воспоминание – как ей протягивают полотенца.

- Хочешь секса – изволь смыть с себя все.

Секса? Она хочет секса?! Не-е-ет, она хочет реванша! И полотенце перешло из рук в руки. Дальше – снова провал, а вот потом – самое яркое, самое чёткое, самое…удивительное воспоминание.

Здесь есть только мы. Ты и я.

И она вдруг почувствовала это. Что ничего нет, вообще ничего. И только он и она. Только его большое, горячее и красивое тело. Негромкий голос и уверенные руки. И больше провалов уже не было,  и Рита помнила все.

Как касался. У него какие-то совершенно необыкновенные, особенные руки. И он касался ими – касался везде, шея, плечи, грудь, живот, между бедер – касался как-то просто и одновременно особо. И от этих касаний Рита вдруг перестал себя чувствовать… кем-то. Она стала чем-то, чем-то, предназначенным исключительно для того, чтобы испытывать удовольствие. И она это удовольствие испытала.

Когда он вошел в нее – гораздо более крупный, чем Роман, и одновременно – идеальный для нее, Рита это поняла вдруг четко. Что сейчас, скоро, это случится. И это случилось.

Спустя три месяца после утраты невинности Рита Колосова вдруг испытала оргазм. С совершенно незнакомым мужчиной.

После он обнял ее, прижал одной рукой ее спиной к своей груди. И молча дышал ей в основание шеи. Уже спокойно, размеренно.

А у Ритки до сих пор сердце трепыхалось, никак не желая перейти на нормальный ритм. Да как же это… Да что же это…

- Во второй раз я буду сверху! – ей просто смертельно необходимо было что-то сказать, чтобы выйти из этого состояния блаженного «я-больше-ничего-не-хочу-и не-соображаю».

За спиной хмыкнули. Большая ладонь скользнула по бедру и обхватила ягодицу.

- Тогда третий раз – анал.

- Иди ты в жопу!

- Я именно это и сказал.

- Я не занимаюсь анальным сексом!

- А я не бываю снизу.

На этом их абсурдный диалог – особенно абсурдный для незнакомых людей, которые буквально только что бурно занимались сексом – застопорился. А спустя некоторое время Рита поняла, что любящий быть сверху мужчина спит.

Надо уходить. Но стоило шевельнуться, как его рука на ее бедре напряглась. Нет, надо дождаться, когда он заснет покрепче – потому что уходить при нем Ритка теперь просто не могла. Только когда он заснет. Просто подождать. Подождать. Подождать…

На этой спасительной мысли Рита и уснула.

Проснулась она будто от толчка. Долго не могла понять, где она. Потом вспомнила. Ужаснулась, облилась холодным потом. И только после принялась анализировать ситуацию. Сколько времени  - непонятно. На бедре уже не чувствуется тяжесть руки. Но дыхание за спиной – тихое и размеренное – в ночном беззвучии слышно отчетливо.

Рита осторожно повернулась. Он лежал спиной к ней и мирно спал.