Пусть впереди

                        И радость, и отчаянье,

Но хорошо,

                       Когда чего-то ждёшь,

И чувствуешь,

                        И видишь

                                        (пусть случайно)

С горы идущий

                          Торопливый дождь,

И мечешься,

                    Когда пылают раны,

И опьянено дышишь

                                      После гроз…

Тамара Шульга

«Вдохновение». 1979

Марина. Наши дни. Коттедж Коровкина

Я до сих задаю себе вопрос: «Почему?». Был ли тот вечер началом конца? Или другое обстоятельство повлияло? Могло ли быть продолжение нашей истории? Мне кажется, что это было вчера. И мне до сих пор стыдно за себя, мне до сих пор стыдно перед собой. Хотя, в общем-то, что такого я сделала?

Было уже поздно идти куда-то. Кто-то из ребят притащил в кубрик к Андрею раскладушку. Постелили простынь. Дали подушку и одеяло. Сам Андрей и Димон спали на двухъярусной кровати. А мою раскладушку поставили рядом.

Я хорошо помню тот вечер, словно это было вчера, а не больше тридцати лет назад: на мне был модный японский пуловер белого и чёрного цвета.

В наш город японские вещи поступали в обмен на лес. Нельзя сказать, что они свободно лежали в магазине, но на работе была специальная очередь на дефицитный товар. Подошла твоя очередь: берёшь или передаёшь очередь другому, ожидая нужной тебе вещи. Я уже не помню: одна была такая очередь или несколько. Потому что у нас дома была вся зарубежная бытовая техника, даже фритюрница и видеодвойка.

На самом деле, моя очередь была далеко позади. Но моя коллега, Галина, уступила мне свитер. Она знала, что я к жениху еду. Сколько раз она выходила из кабинета, когда он звонил.

Надела я его днём, когда сходила с поезда. Мне же хотелось красивой предстать перед молодым человеком. Остатки дня я ходила в дублёнке, потом сидела у ребят в кубрике. В общем, пропотела.

В то время я была пышечкой и быстро потела.

Я чувствовала свой запах. Но, увы, в мужском общежитии, где душ один на этаже, мыться не пойдёшь.

Это я сейчас пошла бы. Поставила бы парней перед дверью, чтобы никого не пускали, и привела бы себя в порядок. А тогда я даже подумать об этом не могла. Я чувствовала себя робкой бедной родственницей.

Не могла я и подумать, чтобы попросить у Андрея его одежду. Знали мы друг друга всего ничего. Отношения наши развивались через письма и звонки. А он сам не догадался. Постеснялась ли я попросить, чтобы сходить на вокзал за своим чемоданом, или поздно было идти, сейчас не помню. В приморском городе в те времена не совсем безопасно было передвигаться в тёмное время суток. Так или иначе, но я осталась в тот вечер без вещей.

Сейчас я думаю, что было мне уже двадцать один, а в отношениях я была какой-то слишком инфантильной. Нет, в бытовом плане, в профессиональном – всё в порядке. А в отношениях с мужчинами – натуральное дитё.

Я помню, как лежала на раскладушке на спине. Одеяло было натянуто до подмышек. Андрей присел ко мне, наклонился, чтобы поцеловать. Но резко встал, принёс мужской дезодорант и обрызгал меня и вокруг меня:

– Чтобы всякие насекомые к тебе не лезли.

Конечно, я понимала, в чём дело, но глупо улыбалась соглашаясь. Андрей чмокнул меня в щёку и ушёл спать на своё место.

Каждый раз, когда я вспоминаю этот эпизод, я пытаюсь его пережить по-другому. Был ли он решающим в моей судьбе, кто может сейчас дать ответ. Как жаль, что нельзя повернуть время вспять и изменить некоторые эпизоды нашей жизни. Пусть даже не вернуть, а спросить у него: «Что было не так?» И не жить с этой болью столько лет.