В полутёмном зале «Голубики» народу не то, что яблоку, орешку стланика^>1 негде упасть. Под потолком крутились шары, отражая от своей стеклянной поверхности свет, направленный на них прожекторами. Народ весело скакал под заводные мелодии так, что в сапогах ногам было жарко. То и дело выскакивали на улицу кто покурить, кто просто перевести дух.

Около крыльца дым сигарет смешивался в с паром, вылетающим из открытых дверей. Один за другим тормозили такси, высаживая пассажиров.

– Сейчас Маринка рванёт к той компашке, – прокричала Айгуль третьей подруге, Лене.

– Нет, спорим, останется здесь. Смотри, Манас здесь же, – пытаясь перебить музыку, ответила ей Лена.

– О чём спорим? – Марина посмотрела на подруг, которые что-то орали друг другу в уши и хитро поглядывали на неё.

– В какой угол ты рванёшь, – ответила ей Айгуль и засмеялась, – Смотри сколько здесь красавцев.

О том, что Марина была неравнодушна к ребятам с Кавказа, знали все ближайшие подруги.

Девушка просто была влюблена в историю, литературу, культуру Кавказа. При первой возможности она заводила знакомства с теми, кто приехал с тех регионов. Она как губка впитывала всё, что ей рассказывали, уж больно сказочным ей казался тот мир.

На молодёжной комсомольской стройке БАМ, где и проходили события, был собран весь Советский Союз, который на тот момент ещё не распался. Ребята: армяне, азербайджанцы, грузины, узбеки, русские, украинцы, белорусы и многие, многие другие работали на трассе в мороз и в жару пятнадцать дней через пятнадцать. Они прокладывали Байкало-Амурскую Магистраль. Другие пятнадцать дней они жили в городе, в бараках. Так назывались щитовые одноэтажные временные дома. Удобства – на улице.

Но город отстраивался. Бараки сносились, жителей переселяли в капитальное жильё.

Клуб «Голубика» находился в таком барачном посёлке, состоящем из рабочих общежитий в том числе. Приедут вахтовики с трассы, приведут себя в божеский вид и на дискотеку. Дело-то молодое.

– Хватит уже прикалываться, – засмеялась с девчонками Марина, – Я принца своего жду, сероглазого.

Если начистоту, то она мало верила в продолжение дорожного романа.

Её сероглазый Андрей в эти праздничные дни звонил регулярно, в строго установленное время. Да и как же иначе, ведь сотовой связи ещё не было, только стационарные телефоны.

А сегодня, Марина это точно знала, что он отправлялся в обратный путь. У него заканчивались каникулы. Будет ли он звонить ей из Владика, кто его знает.

– Неужели никого не приглядела? – подкалывали девчонки.

Зазвучал медляк. Диджей объявил белый танец. Айгулька с Леной встали рядом, словно занимали круговую оборону, чтобы не пропустить, на кого положила свой глаз Марина.

Девушка не заставила их долго ждать. Неожиданно она рванула на полной скорости через танцпол, восклицая: «Этого не может быть! Сумасшедший!»

Подруги, понятно, не могли пропустить этой сцены и побежали за Мариной.

Она сама так и не поняла, как при своём небольшом росте заметила его. Полутёмный зал. Плотно утрамбованные, медленно двигаются пары. А он стоял в проходе, освещённый со спины, лишь чернел его силуэт. Как поняла она, что это был он? Сердечко подсказало? Почувствовала? Звёзды так сошлись?

– Андрей, сумасшедший, ты что здесь делаешь? – её глаза сверкали как два алмаза.

– Мариша, любимая, я искал тебя! – дурацкая улыбка расползлась по его лицу.

– Но как? Поезд во сколько? – она продиралась к гардеробу, распихивая желающих попасть на дискач: – Миленькие, пожалуйста, опаздываю на поезд.

Кто-то выхватил номерок из её руки, и вот уже над головами продвигалась в обратном от окошка гардероба направлении её дублёнка.