- Ну… не знаю. Ты как-то говорил Хмурому и его брату, что не можешь найти запчасти на мотоцикл. Вот и решила, как-то так.

- Я их чиню, это моя работа. Даже не так, они – моя страсть. Сам не гоняю, но порой знакомые дают покататься, хотя куда большее удовольствие приносит возиться с ними. Видишь ли, до того, как попал в детдом, почти каждый день с утра до ночи я проводил время в гараже у одного замечательного мужика, вот он меня и учил всему. Специально увлек настолько, чтобы я не скитался как беспризорник по улицам. У Анатолича не было своих детей, а у меня – нормального отца, вот мы и совмещали приятное с полезным.

Чувствуя, как по щеке скатилась слезинка, быстро смахнула ее и на автомате положила свою ладонь поверх Степиной, которая застыла на рычаге переключения скоростей.

- Мы в чем-то похожи с тобой. Ведь если моя мать не пила, это не значит, что я могу похвастаться ее безграничной любовью ко мне. А отец…

Я умолкла, не собираясь дальше развивать тему, но Степа решил идти до конца:

- Ты что-то о нем помнишь? Неужели бросил вас и даже не пытался хоть как-то связаться?

Я не знала, что ответить, но и молчать как-то глупо, поэтому высказалась с некой долей раздражения в голосе:

- Мне было пять лет, когда он ушел! Все, что знаю – это рассказы мамы, не более того. А говорила она всегда, что он предатель и не любил нас, оставил в самый трудный период, променяв на молодую любовницу, вроде как, алименты не платил. Все.

Череп помолчал с минутку, а потом высказался:

- А что ж она, любила до последнего, гада такого? Что даже сыночка, точную его копию, холила и лелеяла, как самый редчайший цветок в мире? Что-то тут не то, Дашуль.

Честно говоря, Степа поставил меня в тупик. Я раньше не задумывалась над этим, просто принимала правду такой, какой мне ее преподносили, и сгорала от лютой ревности к брату. Даже тайно всегда желала быть похожей на отца, чтобы, в конечном счете, любовь доставалась и мне.

- Ну да ладно, это все потом. Мы прибыли.

Ох… Чувствуя, как от паники скручивает желудок в тошнотворный узел, шумно вдохнула. В любом случае, первое знакомство, не важно с кем, всегда крайне волнительно. Череп помог мне выйти и взял за руку, уверенно повел за собой. Из-за возникшей неловкости внутри, я не особо рассматривала обстановку вокруг. Мы уже стояли около железной двери, а Степа нажал на звонок. В квартире громко залаяла собака, я тут же отошла на пару шагов, словно пес сейчас каким-то образом мог вырваться из квартиры и напасть на меня.

- Наконец-то! – нам открыл дверь мужчина. – Проходите.

Череп переступил порог, я вошла следом за ним. Как только увидела, я сразу поняла того самого Петренко, застыла в немом страхе и с ужасом прижалась к Степе. Мама дорогая… Даже тот огромный пес, которого незнакомец удерживал рядом с собой за ошейник, не вселял столько ужаса, сколько сам мужчина.

Первой мыслью было сбежать, но Череп хохотнул и, прижав меня к себе, прошептал на ухо:

- Не вежливо так себя вести в гостях.

Да он что, прикалывается надо мной? Тем не менее, я отвела ошалелый взгляд от хозяина квартиры и едва сумела проглотить горький ком.

- Вань, ну что там? Я корвалол уже накапала, нести?

- Неси, - хохотнул он.

Юля появилась неожиданно, сразу подошла ко мне, сунула в руку рюмку и приказала пить. Да… выпить, пускай и сердечные капли, мне сейчас совершенно не помешает!

Нет, ну… если хорошо подумать, мужчина не так и… страшен. Но как для меня, слишком много всего: огромные тоннели в ушах, пирсинг на губе, в носу, в брови и, даже, кажется, в языке. Еще и шрам на щеке!