Ноги подогнулись, и я опустилась на пол:

— Как я могла…

— Даша, это несознательные вещи. Ты была напугана, пряталась у Глеба дома. Соответственно, когда увидела его, возложила на него все свои надежды на спасение.

— Да я думала, он убьет меня!

— Думать — одно, надеяться — другое. Ты — ведунья с, возможно, сильным даром лечения, он — выраженный представитель своего рода. Вы идеально совпали.

— Представляю, что он скажет, когда узнает, кто так разнообразил его жизнь, — закатила я глаза.

— Только не вздумай из чувства вины принимать какие-то решения. Ты не виновата, — мягко увещевал Костя.

Чувство вины в последнее время казалось каким-то снежным комом — мама, которую я могла, но даже не попыталась спасти, теперь Глеб, который чуть не умер… и из-за чего? Из-за того, что я его прибрала сначала к рукам, а потом отказалась от него?

— Даша… Я слышу твои громкие мысли. Не виновата! Услышь меня!

— Я слышу, — кивнула устало. — Константин, я все поняла.

— Постарайся поговорить с Глебом. Я хочу тебя увидеть.

— Как мне не навредить ему еще больше?

— Даш, сердцу не прикажешь. Если он еще жив, значит, уже не навредишь.

— До связи, Константин. Спасибо.

— Звони в любое время.

Я отрешенно присвоила номеру имя и положила мобильник на пол. Как же тяжело было во все это поверить! Но внутри будто все уже давно сообразило, что к чему — ничто еще не разошлось в происходящем со словами этих странных людей. Но шагнуть навстречу этому миру было боязно. Гораздо проще — вернуться к Глебу. Похоже, он прав. Надо попробовать начать все сначала, но сперва — рассказать ему правду.

Когда я поднялась в спальню, он спокойно спал.

— Вот ты влип из-за меня, — прошептала, направляясь к кровати. Он дышал тихо, ровно и спокойно, и я с облегчением улыбнулась. Черт его знает, что он на все это скажет, но вряд ли погладит по головке и сообщит, как он мечтал о недоделанной ведьме в паре. Он то думал, что сам меня выбрал… А, оказалось, это не он.

Я скрутилась рядом, глядя на спящего мужчину, но ни бросить его, ни уснуть так и не смогла…

…Было уже под вечер, когда Глеб открыл глаза, и наши взгляды встретились.

— Это я виновата, Глеб, — прошептала, — не ты…

— В чем? — хрипло выдохнул он.

— Я звонила Константину с твоего мобильного. — Это уже ему не понравилось. Он повернулся на спину и уставился в потолок таким злым взглядом, что если б я уже не проболталась о сути, не осмелилась бы повторить. — Это я тебя выбрала, не ты… Поэтому и… чуть не убила. Вчера…

Глеб повернул в мою сторону голову, но говорить не спешил.

— …Может, надо снова съездить к Константину? Может, у них есть какое-то решение, чтобы вернуть нас обоих к прежней жизни…

— А если нет?

Я уселась, скрестив ноги, и обняла себя за плечи:

— Глеб, прости, я не специально. Константин сказал, что это из-за произошедшего… я испугалась, а потом пришел ты, и я… решила, что ты меня обязан спасти… — Я свесила голову. — То есть я ни о чем не думала, оно почему-то само… Но я правда сожалею…

— Даша, успокойся, я не виню тебя...

Я вскинула голову, снова встречаясь с ним взглядом.

— …Ничего не откатить назад, смысла тратить на это время и силы нет.

— Глеб, это я виновата, ты понимаешь?

— И что? Что ты мне предлагаешь?

— Может, ты не осознал…

— Осознал. Тебе бы тоже не помешало. — Он спустил ноги с кровати и свесил голову вниз.

— Тебе плохо? — подползла к краю и уселась рядом.

— Нет. — Звучал он глухо и расстроено.

— Уверен?

— Мне не нужна твоя жалость, — он поднялся и направился в ванную.

— А я и не жалею! — выпалила зло, подскакивая следом. Адреналин ударил в грудь, вызывая необъяснимый прилив ярости — уходит он от меня! Задом поворачивается! Я тут нервничаю, переживаю… — Сейчас голова закружится, упадешь на кафель и ударишься! А я тебя уже выбрала! И не поменяешь!