– Я слышал про твоего отца. Это был храбрый человек, раз не побоялся возразить берсерку, который впал в боевое безумие. Пусть его дух веселится и пирует в Чертогах Павших вместе с душами других славных воинов.

Ну конечно, сейчас не хватало его соболезнований.

– Мне кажется, мама Герда умерла, – выпалила Ирия целительнице.

Та вытащила из печи горшочек с зельем и поставила на стол. Варево дымилось. По дому запахло влажными травами.

– Пойдем, – сказала целительница.

Вечером Ирия, не шевелясь, сидела на пороге дома. После полудня пришли старики и женщины. Прибрали тела Раки и Герды, помыли и одели в чистые одежды. Положили на погребальные костры за деревней. Кроме них, еще один костер соорудили для Холджера.

Целительница нараспев прочитала молитвы Иггу и Фрийе. Старики медленно склонили полыхающие факелы к дровам и подожгли костры.

Огонь занимался постепенно, треща сухими ветками. В красное небо поползли клубы черного горького дыма. Ирия глядела, как костер пожирает тела родных людей. Запахло жареным мясом.

Девочка вспомнила зеленые глаза Холджера и как он помог ей подняться на берегу реки. Всемогущая Фрийя, юноша спас ей сегодня жизнь, а теперь неподвижно лежит на погребальном костре. А тот, кто убил его, Льетольв, уже успел вывезти ценности из дома старосты и уехал из деревни вместе с другими воинами. Как же это несправедливо…

– Судьба неумолима, – сказал рядом Гуинг. Он закрыл глаза, беззвучно пошевелил губами и добавил: – Я сочиню грустную песню про спасение девочки и бой с берсерком.

– Твоя песня еще не окончена, – сказала Ирия и смахнула слезы с лица. – Что ты там говорил про боевую школу?

Гуинг открыл глаза и с интересом посмотрел на девочку.

– Я сказал это просто так. Я тогда не думал всерьез, что ты…

– Где находится школа? – спросила Ирия.

Гуинг махнул рукой на север.

– Остров Молройз, посреди Пятнистого озера. Знаешь Янтарную реку?

Ирия покачала головой.

– Речка около вашей деревни впадает в нее, – сказитель показал в сторону реки. – Нужно просто идти вдоль русла. Впрочем, о чем это я? Тебя не возьмут к Скаэтте. Туда берут девочек с двенадцати лет. Ты еще слишком мала.

Ирия подошла к нему ближе и ткнула пальцем в грудь.

– Ты отведешь меня к нему, понял? Проклятый бесполезный крикун. Где ты был, когда убили старика и подростка?

Гуинг улыбнулся и поднял ладони, защищаясь от яростного напора маленькой девочки.

– Хорошо, хорошо, как скажешь, юная госпожа. Мой путь как раз лежал в те края.

Ирия больше не плакала. Она ушла в дом. Всю ночь просидела в комнате стариков.

Утром собрала вещи и отправилась в путь вместе с Гуингом. Дом запирать не стала, просто закрыла дверь, а скотину и пойманную рыбу раздала соседям.

Гуинг оказался странным попутчиком. Иногда мог молчать весь день напролет, только шептал что-то под нос. А иногда трещал без умолку, хуже, чем старые женщины на рынке. При этом рассказывать мог о чем угодно, потому что побывал в набегах на самые разные заморские края.

– Есть земли, где люди белые, как молоко и все у них белое, и волосы, и кожа, и глаза, и даже внутренности, – поведал как-то сагден. – А есть страны, где все люди черные, как зола в печи. Даже зубы и глаза у них полностью черные. И животные там водятся, темнее ночи. Кстати, есть страны, где не бывает ночи, и есть такие, где не бывает дня. Всегда ночь, представляешь?

– А какие страны тебе больше всего понравились? – спросила Ирия.

Они тогда как раз проходили мимо деревни и купили старую лодку. Ветер дул попутный. Гуинг поднял парус и они поплыли по течению. Из воды высовывались бесстрастные глаза саркозухов, огромных крокодилов.