Как отличница она выучила некоторые повсеместно действующие правила, могла сообразить, к чему приведет их соблюдение или нарочитое отрицание, и просчитывала, когда наступает время нарушать нормы; как пассионарка и дочь пассионариев – без страха перла вперед. Правило отличников: повторять по образцу. И Лиза некоторое время держалась этого, помня, что правила не навсегда.

Она твердо знала: в шоу на телевидении главное – картинка; разговоры, болтовня участников – это так, сопутствующий шум. Заявленная цель передачи «Двери настежь» – создавать пары из пробившихся (лучше с уточнением – пробившихся из «глубинки») на шоу участников. В идеале – свадьба, воздушные шарики, крупный денежный приз. Приз волновал, воздушные шарики – нет, отношения пар были, вернее, лежали во главе угла и ежедневно, порой несколько раз в день обсуждались ведущими и всеми участниками до тошноты. Сколько можно изобретать поводы для обсуждения, они одни и те же, одни и те же, где другие-то найти? Лиза рано вставала, чтобы успеть привести в порядок лицо и волосы, постоянно помнила, что в кадре, готова была на камеру принимать душ и переодеваться. Картинка важна!

У нее были длинные вьющиеся светло-русые волосы. Выпрямила и покрасила в холодный платиновый цвет перед кастингом на шоу. Оказавшись внутри передачи, Лиза обнаружила, что блондинок с долгими косами, даже натуральных блондинок, перебор. Но брюнетки, несмотря на меньшинство, успехом не пользовались. Большая часть женского состава телешоу щеголяла роскошными светлыми волосами, как правило, распущенными. Многие вложились в прическу, нарастили необходимую длину, хотя это стоило дорого. Участницы без конца играли своими прядями, оглаживая, пропуская сквозь пальцы, перекидывая на грудь и за спину; от однообразия действий многих это выглядело совсем уж типично, вульгарно. И Лиза остриглась. Очень коротко, чуть не под машинку. И сразу выгодно отделилась от прочих. Стрижка ей шла, делая и так тоненькую, как ореховый прутик, Лизу еще изящнее.

После стрижки на нее клюнули сразу двое участников. Первый был оглушительно хорош собою, и Лиза тотчас уединилась с ним на камеру.

– Тебе было не страшно (имея в виду – не стыдно)? – бестактно спрашивала единственная подруга – Ирка – из далекой обычной и реальной суеты за экраном телешоу.

Лиза полгода до того, как ввязаться, смотрела это реалити-шоу, знала, что участникам положено демонстрировать секс под одеялом, одеяло в таких случаях служило подобием мягкой стыдливой цензуры. Но сексом под тем стыдливым одеялом можно было и не заниматься по-настоящему (это уже оголтелая реальность), можно симулировать – а как иначе, если не хочется?

Первый подвел. Брутальный, холеный, он искал оправу своей неотразимости и отражал все активные натуральные атаки Лизы шепотом в самое ухо:

– Осторожнее, волосы не трогай, только от парикмахера! Перевернись, жопа, ты меня перекрываешь в кадре!

Обнимая Лизу, он смотрел на свои руки, проверял, отчетлив ли бицепс при объятии в таком ракурсе. Мужское достоинство его при объятии, напротив, было неотчетливо, невнятно было, но это Лизу не взволновало, она быстро переметнулась ко второму.

Второй поплоше внешне, но не так самовлюблен. Опрятный порядочный второй, хорошая базовая основа для того, чтобы перекантоваться в «Дверях настежь» не месяц, когда держат «за харчи» без зарплаты, а солидное время. И заработать: начиная с третьей недели платят-то ничего себе. Главное – удержать интерес к себе, к своей паре, но не проштрафиться до санкций, тянуть интригу от недели к неделе: неудачников выгоняют общим голосованием участников и телезрителей под выходные. Лишняя неделя – чуть не полугодовая родительская зарплата.