— Простите ваша светлость, вам пора, — пролепетала девушка, стоило мне поставить пустую чашку на стол, — сейчас Риса придёт, заплетёт вам косу.
— Хм… а ведунья? — вдруг вспомнила о немаловажной детали.
— Ушла она, его светлость поговорил с Проклятым, ой… простите, госпожа.
— Ничего, продолжай, — отмахнулась, потребовав, — и что?
— Его светлость приказал оплатить ведунье и отпустить.
— Ясно, — задумчиво кивнула, сделав вывод, что Аластер, видно, сказал «отцу» то же, что и мне несколько дней назад. А значит, свадьбе быть и теперь я уже не уверена, что лучше.
— Госпожа, — напомнила о себе служанка, держа в руках белое платье в пол с вышивкой по краю ворота. Рассеянно, кивнув, скинула с себя халат, взяла с кровати вполне симпатичные трусики и только задрала ногу, чтобы их надеть, как в покои снова ворвались.
— Проходной двор какой-то, — сердито буркнула, уставившись на спешащую ко мне сухонькую старушку.
— Детка моя! Да неужто словили! — крепко для такого тщедушного тельца схватила меня за плечи бабулька, покрывая моё лицо поцелуями, — с тобой поеду! Караулить буду, не дам Проклятому тебя погубить.
— Эээ…, — наконец смогла выговорить я, чуть отстраняясь, мельком оглядела морщинистое лицо женщины, пробормотала, — спасибо.
— Ты не Катарина! Не моя девочка! — вдруг заявила старушка, резко отпрянув от меня, пытливым взглядом осмотрев, добавила, — и шрам другой, у моей Катарины маленький был, а этот страшный. И родинка не та, у девоньки моей месяцем расплывалась, а у тебя луной.
— Елена я, — с облегчением выдохнула, счастливо взирая на хмурую бабульку, — а вы кто?
— Нянька Катарины, девочки моей! Сгинула родненькая, — снова запричитала старушка, вдруг зло бросив, — не бывать, тому чтобы проходимка моей Катариной стала, позор на клан Макферсон!
— Угу, согласна! — быстро-быстро закивала головой, поддерживая сердитую старушку, — я говорила, да мне не верили! Уж вы скажите Фергусу, что ошибся он.
— Скажу! Скажу его светлости! Не разглядел! — выкрикнула бабулька, грозно помахав кому-то кулаком, рванула из комнаты.