— У вашего батюшки нелады с властями? — озвучил предположение Чернышев.

— Э-э-э, — она задумалась и тут же печально улыбнулась, ведь он невольно подсказал ей нужную версию. — Вы правы, Сергей Михайлович, он состоял в некоем тайном сообществе, наподобие тех, что тридцать лет назад пытались свергнуть царя, оттого его арестовали, и недавно он умер в тюрьме.

— Какая печальная история, — согласилась Велина Александровна. — Но вы не бойтесь, дорогая Надежда, в этом доме вы в безопасности.

— Наденька, вы можете рассчитывать на нас, бабушка права. И жить у нас, сколько потребуется, пока все не наладиться, — твердо заявил граф.

— И вы не боитесь, что я подвергну ваше семейство опасности?

— Опасности? — поднял брови Сергей. — У царской охранки все кругом виновны. Кто якобы в заговоре состоит, кто недоволен крепостным правом, кто просто потому, что не хочет пить водку. Если всех сторониться, тех, которые имеют отличное мнение, то и людей вокруг не останется.

— Сережа прав, не переживайте за то, — поддержала его старушка.

— Оставайтесь у нас, даже не раздумывайте. И имени батюшки вашего я спрашивать не буду, чтобы вы были спокойны, — добавил Сергей, улыбаясь.

— Я так благодарна вам, — ответила Надя тихо, вновь вспомнив старое слово. Она понимала, что теперь ей надо играть роль и пытаться говорить, как и они, чтобы не вызвать подозрений, а потом, может быть, у нее появится возможность и она сможет вернуться домой.

— Однако, дорогуша, у вас странное одеяние, немного недопустимое. Вам должно справить несколько нарядов, приличествующих вашу положению, — заметила Велина Александровна, и девушка поняла, что пожилая дама даже не сомневается в том, что она дворянка.

— Согласен с тобой, бабушка, — подхватил Чернышев. — Как вы, Наденька, сморите на то, чтобы мадам Ломотье приехала к нам? Сейчас пошлю слугу в ее салон с запиской, и если она свободна, то приедет, снимет с вас мерки, а, вероятно, уже завтра к утру сможет доставить пару приличных нарядов.

Вновь желая сказать, что у нее приличное платье, Надя все же вежливо промолчала. Она находилась в гостях, и эти люди явно хотели ей помочь, теплота читалась в их взорах, а ее капризы могли бы их обидеть.

— Хорошо, благодарю, — кивнула девушка. — Только я не знаю, когда смогу с вами расплатиться. Денег у меня совсем нет. Я могла бы как-то отработать, наверное. Могу в доме уборку сделать, постирать, ну и посуду помыть.

— Не стоит переживать по поводу денег, — быстро вымолвил Сергей. — Мне не в тягость помочь вам.

— Но все равно…

— Я подарю вам платья, Наденька. Разве вы не можете принять их в дар?

— Сереженька прав, даже не переживайте по этому поводу. Мы всей дворне два раза в год новые платья справляем. У нас достаточно средств для этого, знаете ли.

— Хорошо, — улыбнулась Надя, чувствуя, что судьба невероятно милостива к ней, раз послала ей на пути таких чудесных людей.

— Наденька, а теперь, может, вы приляжете и немного поспите? — предложил Сергей. — А то вы очень бледны, это пугает меня.

Девушка вспомнила, что он разбирается в медицине и наверняка видит ее нервное состояние. Действительно, ее до сих пор немного мутило отчего-то, а голова была ватной.

— Я даже не знаю, — ответила нерешительно она.

Велина Александровна сделала знак глазами внуку, и тот быстро приблизившись к девушке, склонившись над ней и взяв ее руку в свою.

— Вы так устали, вам надо отдохнуть, — начал он увещевать монотонным голосом. Девушка ощутила, как через минуту ее окутало тепло и нега, и она прикрыла глаза. Чернышев положил на ее голову ладонь и тихо прошептал: — Вы спите, спите…