Она потёрла кулачками глаза, прогоняя последний сон. Девочка спала на первой в ряду кровати и теперь резво вскочила, встав босыми ногами на каменный пол возле неё.

Картина, открывшаяся ей, поразила её до такой степени, что у неё даже рот приоткрылся от изумления.

Воспитательница не обратила на новенькую девочку особого внимания. Женщина остановилась в самом начале прохода между кроватями, чуть касаясь платьем железной спинки Полиной кровати, и внимательно наблюдала за двумя девушками, пришедшими с ней.

Старшие воспитанницы порывисто раскрывали лежащих первогодок, стягивая с них тонкие одеяла, и проворно отвязывали тех от кроватей.

Поли с ужасом поняла, что этой ночью все девочки, кроме неё, лежали в своих постелях, крепко привязанные, вытянувшись, как солдатики, протянув руки по швам, накрытые сверху до самого подбородка лёгким покрывалом.

Расторопные помощницы воспитателя быстро освободили всех девочек и встали у входа, ожидая дальнейших распоряжений.

Поли смотрела, как поднимающиеся на ноги, девочки с трудом двигаются. Вставая, некоторые усиленно растирают ладошками тело.

- Все на утренние обливания! – громко гаркнула воспитатель и пансионерки стали перепугано стаскивать с себя ночные рубашечки.

Босые, обнажённые, лысые – жалким ручейком потянулись они на выход.

- А ты чего стоишь? – резко повернулась женщина к Поли.

Девочка невольно охнула и стала лихорадочно стаскивать дорожное платье, в котором вчера уснула, расстроенная потерей волос.

Запуталась в рукавах, потому что второпях забыла расстегнуть пуговки на манжетах.

Поли испуганно подняла глаза на воспитательницу. Та только кивнула головой одной из своих помощниц, и та мигом подбежала и помогла Поли раздеться.

Обняв себя руками, пытаясь хоть немного прикрыться, девочка пристроилась последней к, выходящим из спальни дрожащим первогодкам.

Напротив их двери, в двух шагах, был выход в сад. Именно туда девочки и направлялись. На улице было промозгло, начало осени в этом году было непривычно холодным.

В небольшой пристройке девочки схватили несколько вёдер. Здесь же в колодце они, торопясь из-за холода, по очереди набирали в вёдра ледяную воду и выливали себе на макушку. Воспитательница и помощницы следили за проведением этой процедуры. Троих трясущихся девочек они вернули повторить обливание. Остальные первогодки, и Поли с ними, побежали в умывальню. Там на полке стопкой лежали большие чистые куски мягкой ткани для растирания. Девочки расхватали их, и сначала кутались, пытаясь согреться, но, завидев надсмотрщиков, начали во всю силу растираться.

Двигая тканью по телу, Поли не выдержала и шёпотом поинтересовалась у соседки:

- Почему вас привязали к кроватям?

- Чтобы мы не вертелись во сне. Мы должны научиться спать неподвижно, чтобы если будущий муж пожелает оставить нас на ночь в своей постели, мы не помешали ему спать.

- Меня Поли зовут, а тебя? Мы будем пять лет спать привязанными? – в ужасе прошептала Поли, которая любила свернуться клубочком.

- Я Абели. На втором году уже не всех привязывают, следят ночью и потом вяжут только тех, кто ночью шевелится, - ответила ей девушка.

Насухо вытершись, девочки стали брать в бельевом шкафу одинаковые штаны и рубашки и, одеваясь выходить в сад.

- Бегом марш! – зычная раздалась команда и девочки дружной кучкой побежали по дорожке.

Несмотря на всё, что происходило с Поли в пансионе: обрезанные косы, пугающие правила, ледяная вода на голову, изнуряющий бег, на душе у Поли было до странности хорошо.

Вскоре она догадалась, почему.