– Широ, – я позвала своего учителя. – Встань напротив меня.

– Уверенности придаю? – с еле заметной улыбкой заметил эльф.

– В каком-то смысле. Просто в случае отдачи, вся мощь заклятия изливается на того, кто перед тобой. – Я невинно улыбнулась.

– Алкай, место в партере специально для тебя, увидишь все в подробностях, – бодро произнес Широ, подошел к оборотню и, приобняв за плечи, поставил напротив меня. – Даже стекающие капельки пота увидишь.

– Эм, красавица… – оборотень хорошо слышал, что я говорила до этого.

– Спокойно, сбоев быть не должно, – попыталась успокоить я огонька.

Если судить по виду рыжего, слова мои вселили лишь каплю уверенности в его звериную натуру. Волк Алкая не был глуп, он чувствовал риск, но он также был отважен, поэтому не отошел с отведенного ему места. А вот Широ удивил. Он встал ровно позади меня. Идеально прямая спина, гордо поднятая голова и уверенный, лишь чуть взволнованный взгляд.

Тыл прикрывает, значит. А вид был такой, будто Хрустальный дворец охранял, не меньше. Какой драгоценный у меня тыл. Я ухмыльнулась про себя, но уголки губ все же немного дернулись вверх. Эльф оценил это как одобрение его действий. А я не против, пусть страхует. Ненароком вспомнила наши миссии. Тогда мы часто прикрывали друг друга. В этом первородному можно было довериться, поставив на кон хоть всю сокровищницу Древнего.

– Начинаем?

– Не спрашивай нас. Начинай, когда сама будешь готова. Ты почувствуешь, – спокойно направил меня Ласкан. Не ожидала этих слов от феникса.

Иногда мне казалось, что Ласкан только притворялся балованным, трусливым юным принцем. Или это была лишь одна его половина, а вторая очень умна и мудра?

Я кивнула в знак того, что поняла, и сосредоточилась на поставленной задаче.

«Подари мне взгляд, я умру, но сверну горы. Протяни руку – завоюю мир, пусть и посмертно. Позволь украсть поцелуй, я стану богом и остановлю время. Даруй мне надежду, и я буду жить тобой». – Голос звучал у меня в голове. Он повторял снова и снова фразу, что будила во мне неясные воспоминания – глубинные, спрятанные за семью печатями и почему-то опасные.

Глаза я открыла уже будучи частью круга со всеми. Первым, на что упал мой взгляд, была фигура пепельноволосого воина, что стоял в центре, окруженный нами. Себя я не наблюдала, точнее, свое тело, значит, получилось. Мы вернулись!

– Подари мне взгляд, я умру, но сверну горы. Протяни руку – завоюю мир. Позволь украсть поцелуй, я стану богом и остановлю время. Даруй мне надежду, и я буду жить тобой.

Огонь в камине, приглушенный сгустившимся вокруг мраком, освещал центральную комнату особняка. Ночь породила тьму, свою вечную слугу, что требовательно затягивает в свой омут любое порождение света. Но огонь опасен. Он разгоняет мрак и дарит свет. Неистовая стихия, перед которой даже ночь не смеет заявить свои права. Ничего не изменилось и сейчас. Тьма робко тянула свои рваные руки к сидящей в кресле девушке, а беснующееся пламя безжалостно рвало ее полог, тускло освещая фигуру гостьи. Борьба за лик неизвестной продолжилась. Огонь чуть притих, и тьма начала свое наступление, захватывая редкие кусочки пространства вокруг, недавно милостиво покинутые непостоянным, танцующим дикий танец пламенем. Но вот новый яркий всполох в камине, – страстная вспышка в танце, – и оранжевые языки слизали темные пятна со всего, до чего дотягивался их свет, как голодная кошка сметану со своих усов.

В мягком, с высокой спинкой кресле сидела, подобрав под себя ноги, жрица в ожидании ответа. Напротив, у высокого мраморного камина на шкуре таара, подперев локтем голову, лежал на боку маг. Его пепельно-белые локоны ниспадали на пол позади и расходились на тонкие серебристые пряди у самых корней, разделенные широкой пятерней воина, что поддерживала его голову на весу.