Под ним было мягко, в стенах приглушенно шуршало. Он сидел в глубоком кресле, прямо перед ним стоял телевизор. Кресло заурядное, имитация под старину, телевизор «Электрон-718», у него тоже такой был, пока не купил получше…

Он же должен был перенестись в будущее! Однако похоже на его время, даже на предыдущие годы…

Он вскочил, быстро обошел комнату. Слева дверь, толкнул осторожно. Не подалась, подергал за ручку, нажал плечом, створка вдруг исчезла, и он влетел в другую комнату, такую же, только обои другие да телевизора нет, а так все те же книжные полки, стенка, стол, кресла, картины на стенах…

Еще дальше – широкие окна, дверь. Угадывается свет, но увидеть ничего нельзя, похоже, стекла полароидные.

Нажал уже испытанным способом, створка исчезла, ударило свежим ветром, он по инерции выскочил на балкон, налетел на перила.

Под ним сказочный город! Его город, потому что некоторые здания строили еще при нем, он узнал их, теперь они выглядели жестоковатыми архаизмами среди новых, светлых и радостных. Исполинские дома соседствуют с крохотными, словно бы вынырнувшими из русских сказок, блестят широкие ленты автомагистралей, извиваются узкие дорожки парков… Пронеслись над зданиями бесшумные вертолеты с крупными буквами ГАИ на боках и днище…

Он жадно рассматривал дома. Лоджия, разделенная на секции, шла вдоль всего этажа. Он опустил голову, рассматривая этаж внизу, но интересного ничего нет, дом построен еще в прошлом веке, еще в его времени…

В сторонке щелкнуло. Олег быстро обернулся. В соседнюю секцию вошла, сладко зевая и протирая кулачками глаза… молодая женщина. Совершенно обнаженная, ее распущенные волосы, блестящие и тяжелые, как жидкое золото, падали до поясницы, закручивались там в крупные локоны. Явно молодая, сильная, в броне загара, длинноногая и с развитой грудью, она показалась ему изящной статуэткой античных времен, разве что плечи выглядели жалобными из-за худобы, и ключицы выступали излишне резко…

Наконец она перестала тереть глаза, обнаружила Олега, что, прижавшись к перилам, обалдело и радостно смотрел на нее во все глаза.

– Ах, вы уже встали, Валентин, – сказала женщина с легкой гримаской. – Я не знала, что вы решили подняться рано. Сейчас накину что-нибудь, чтобы не смущать ваши старомодные вкусы.

Лицо ее было неправильное, юное, скуластое, глаза огромнейшие, ярко-зеленые, а когда взглянула на Олега, у того перехватило дыхание и пересохло во рту. Она шагнула обратно, а он ошалело пролепетал в спину, изящнее которой еще не встречал:

– Что вы!.. Совсем напротив… Останьтесь! Извините, если я такое говорил.

Женщина вернулась почти сразу же. Тугие голубые шорты плотно обтягивали ее широкие бедра, в остальном она осталась такой же: с обнаженными плечами и грудью, голыми длинными ногами, где золотистый пушок искрился, как мириады солнышек, поясок туго стягивал тонкую талию. Она была налита до краев молодостью и красотой, глаза смотрели пытливо. В руке она держала маечку, но глаза ее – огромные, широко расставленные – внимательно изучали Олега, он же пытался смотреть ей в лицо, но его взгляд, выдавая ступеньку культуры хозяина, сползал, скользил по ее фигуре.

– Вы изменились, – сказала женщина наконец. – Раньше бы так не сказали… Или обмен удался? Вы все твердили, что рождены для прошлых эпох.

Олег с трудом оторвал взгляд. В ушах звенело, мир вне этого балкона потерял очертания, стал неинтересен, исчез вовсе.

– Вы правы… Меня зовут Олег, я из прошлого века. Из 1999 года. А как зовут вас?

– Татьяна Осинина. Держитесь вы хорошо… Адаптация почти мгновенная! Завтракали?