– Да нет же! Это я – законченный придурок!

Эшли повернула голову и посмотрела на своего спутника.

– Почему вы так говорите?

– Потому что я так думаю. Я сунул свой длинный нос не в свое дело.

В свете фонаря Эшли изучающим взглядом рассматривала его лицо: серьезные глаза, решительно стиснутые челюсти.

– Видите ли, – с трудом заговорила она, чувствуя, как сжимается горло, – именно этого я и боялась.

– Чего?

Бен потянулся к ней рукой, но она отстранилась.

– Предполагается, что я должна быть лидером команды, вести ее, служить примером, задавать темп. Но вот вы задаете мне самый простой вопрос, и я взрываюсь. Какой же из меня после этого лидер?

Ее голос дрогнул.

– Эй, не занимайтесь самобичеванием!

Бен все же взял ее за руку, и от этого прикосновения по ее телу словно пробежал электрический ток. Эшли сделала слабую попытку освободить руку, но он крепко держал ее. Внезапно барьер официальности, разделявший их до этого, рухнул.

– Послушай, Эш, ты переживала из-за нехватки времени. У тебя был всего один день на то, чтобы исследовать эти древние развалины, а я стал отвлекать тебя своими дурацкими вопросами.

– Твои вопросы вовсе не были дурацкими. Дурацкой была моя реакция на них. – Эшли снова потянула руку на себя, но освободиться не смогла, поскольку он шагнул к ней. – Я… – Как ярко отражался свет фонаря в его глазах! – Я… думаю, нам лучше продолжить прогулку, – все же выговорила она и выдернула наконец руку из его ладони.

– Да… – Бен смотрел куда-то в сторону. – Пожалуй…

Они молча двинулись дальше, но вскоре это молчание стало болезненным, и Эшли нарушила его.

– Знаешь, – заговорила она, – сегодня у меня было время как следует подумать, и я поняла, что вывело меня из себя. То, что ты был совершенно прав.

– В чем именно?

– Относительно статуэтки. Сейчас действительно не имеет значения, в каком направлении она смотрела. Иногда я могу настолько зациклиться на деталях, что не вижу чего-то гораздо более важного. Так вышло и теперь. Но когда ты обратил на это мое внимание, я, вместо того чтобы поблагодарить тебя, взбеленилась. Прости.

– Не стоит извиняться. На твои плечи взвалили такую ответственность! Кроме того, мне нравятся люди, которые говорят то, что думают.

Эшли улыбнулась.

– Такие, как ты, – шепотом добавил он.

– Спасибо, Бен.

Они обогнули палатку, и перед ними открылся длинный черный провал. Слева от них находился озаренный светом прожектора мост.

Стоило им оказаться на освещенном пространстве, как часовой, несший вахту на мосту, крикнул:

– Стоять! – Подкрепленный направленным на них стволом винтовки, этот приказ прозвучал весьма убедительно. – Эта зона закрыта для прохода.

– Ишь ты, – прошептал Бен, наблюдая за тем, как откуда-то сбоку к ним направляется второй охранник. – Видно, сюда повадилось ходить столько парочек, что пришлось установить вооруженный пост.

Охранник с каменным лицом проверил их документы.

– Все в порядке, – сказал он и, повернувшись к тому, что стоял на мосту, показал поднятые вверх большие пальцы. – Извините, если напугали вас, но нам пришлось усилить меры безопасности.

– В связи с чем? – поинтересовалась Эшли.

– Простите, мэм, но это закрытая информация.

Охранник развернулся и направился к мосту, а Эшли повернулась к Бену.

– Что ты обо всем этом думаешь?

Он пожал плечами.

– Разве поймешь, что творится в башке у вояки? Стадо шутов!

– Согласна. Я бы с удовольствием скинула их всех в эту чертову дыру!

– Эй, а у нас, оказывается, много общего!

Бен на военный манер развернулся на каблуках, оказавшись лицом к спальному корпусу, и снова предложил ей руку.