– Чем обязан, господин повелитель обители угнетенных? – спросил я. – Давно не виделись. Неужели соскучились?

Начальник тюрьмы поднял на меня тяжелый взгляд, устало моргнул и кивнул на стул, сказав:

– Садись уже, шутник.

Я лениво прошагал до стула и сел.

– На тебя поступает много жалоб, заключенный номер одиннадцать-сто-четырнадцать, – произнес начальник тюрьмы. Сам он перевел взгляд на голоэкран и удрученно нахмурился. – Мне кажется, что мы с тобой договорились еще тогда, но ты опять принялся за старое. Ты забыл о нашем уговоре?

– Нет, господин Картер, я не забыл, – вздохнул я.

– Вот и славно, – сказал он и пристально поглядел на меня. – На самом деле я вызвал тебя не для того, чтобы читать нотации.

– Это радует, – чуть улыбнулся я. – Неужели холодного пивка предложите? Или, может, даже стаканчик виски со льдом?

– Хоксвелл, ты у нас, конечно же, на особом положении, но не настолько, чтобы я тебя виски поил, – произнес он. – Ты лучше скажи, как у тебя дела? Не надоело задницей камеру протирать?

Я ухмыльнулся. Невесело, даже скорее удрученно. Он что, издевается?

– Очень даже неплохо, – сказал я, продолжая ухмыляться. – Даже не думал, что на Отарисе есть такие курорты.

– И все же, я думаю… хотя нет, я уверен, что ты предпочел бы оказаться в другом месте.

Ухмылка моя начала таять, как лед в духовке. Картер медленно моргнул и продолжил:

– Ты отсидел восемь лет из своего пятнадцатилетнего срока. Я думаю, все, что ты должен был осознать, ты осознал. Или я не прав?

– Ну допустим, – кивнул я.

– Превосходно. – Начальник тюрьмы откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову.

Дает мне время переварить его слова? Какого черта он вообще затеял этот разговор?

– Господин Картер, я не понимаю, к чему вы клоните, – произнес я спустя паузу. – Я отбыл чуть больше половины срока, и у меня нет права на досрочное освобождение.

– Верно, – кивнул он. Облокотился о столешницу и снова пристально уставился на меня. – А что, если я скажу, что у тебя появился шанс все исправить? Человек твоих способностей не должен попусту терять время в застенках. Ты можешь принести куда больше пользы при иных обстоятельствах.

– Что вы от меня хотите? Скажите прямо.

Картер выждал паузу, словно что-то обдумывая. И заговорил снова:

– Недавно Совет по безопасности Альрийской Федерации инициировал новую секретную структуру. Я не знаю деталей, потому что мой уровень доступа слишком низок, да и не вхож я в те круги, но мне, как начальнику исправительного учреждения провинившихся государственных служащих было выдано особое поручение – предъявить списки более-менее опытных в военном деле заключенных. Вот я и подумал, не замолвить ли словечко за тебя. Тем более они уже сами навели справки о тебе.

– Секретная государственная структура, говорите? Военная? – спросил я, крепко задумавшись. Не нравилось мне все это.

– Деталей я не знаю, но в общем и целом все так, – пожал плечами начальник тюрьмы.

– На кой черт государственному секретному учреждению понадобились уголовники? Мы же уже переступили черту закона, так с чего бы нам не повторить это вновь? Ведь это риски.

– Я думаю, им нужны опытные военные. У тебя, насколько я знаю, было немало регалий и заслуг. Поэтому ты – идеальный кандидат на эту роль. К тому же, ты будешь восстановлен в звании и должности, а твой срок отсидки обнулится.

– Обнулится, – усмехнулся я. – Но никто не вернет мне восемь лет жизни, уже спущенных в унитаз здесь.

– Прошлое тебе не вернет даже сам Господь Бог, – развел руками Картер.

– Значит, вы предлагаете мне вновь поработать на Федерацию?