Он смежил веки. Его правая щека дернулась в конвульсивном тике.

– Пожалуйста, – добавила она, решив хоть как-то смягчить свой резкий тон.

– Не могу, – просто ответил мужчина, не выпуская ее из плена темных глаз. – Не полюбоваться таким видом было бы грешно.

На этот раз его завуалированный комплимент Татьяна пропустила мимо ушей, оставила как есть инструменты, развернулась и ушла в дом, только там осознав, какой это было ошибкой. Это было не тем местом, где она могла бы спрятаться от него и избежать общения. Настроения, откровенно говоря, не было никакого. Что-то продолжало глодать ее и навевать плохие предчувствия.

– Что-то случилось?

Ноут обновился так, что не оставил и следа от папок на столе, включился прямо у нее на глазах и показал синий экран и логотип операционной системы «Windows 10».

– Что вы сделали с моим ноутбуком?

Таня задержала взгляд на экране и поняла, что кроме корзины на «рабочем столе» нет ничего. Что у нее было на нем важного? Все – документы, статьи, фотографии, несколько начинаний книг, а еще компромат на собственного мужа, а может быть собственное средство обогащения. Вот только она еще не придумала, как связаться с теми, кто мог бы купить у нее клиентскую базу и прочую информацию, которую она когда-то (чисто на всякий случай) скопировала с компа Коврова. Это мог найти Березин, если только включить свою паранойю и решить, что он оказался здесь не просто так.

– Ничего.

Перед ней появилась кружка с чая, обдав лицо ароматом лесных ягод. Внимание и забота были не столь приятными, сколь неожиданными.

– Очень странно, – проговорила она, щелкая по иконке проводника. – Я разрешаю вам воспользоваться ноутбуком, а потом с него исчезает все, что было у меня.

– Похоже на обвинение.

Это и было оно, но, вместо того чтобы препираться, спорить и злиться, Березин подсел к ней, подвинул к стенке и задвигал пальцами по touch pad. Татьяна так не умела, чувствовала себя деревянной, пытаясь делать что-то при помощи чувствительной панели.

– Двигайся.

Можно было сидеть в углу и изображать оскорблённую невинность, а можно было придвинуться и заглянуть ему через плечо, чтобы понять, что конкретно делает мужчина. Таня так и сделала.

– Тебе давно было пора обновить его. Сколько ты уже не делала этого?

Таня пожала плечами, вглядываясь не то в экран с то и дело открывающимися окнами, папками и курсором, перетаскивающим те или иные папки, не то рассматривая покрытую канапушками и светлыми волосками руку мужчины.

– Не помню.

– Вот поэтому он делал это так долго.

Признаваться в том себе не хотелось (но ведь от себя не убежишь), второе ее интересовало куда больше первого. Вдобавок ко всему сегодня сосед пах куда лучше, чем накануне – мылом, солнцем и все еще пробивающимся, так и не смывшимся до конца парфюмом.

– Устанавливал обновления по очереди или тупил, не понимая, что делать с ними. Видишь восклицательный знак? Это служба пытается предупредить тебя о чем-то.

– Все равно надо было спросить у меня.

Она отодвинулась от него, наконец, смутившись собственного позыва – взять и потереться о его плечо носом, чтобы вдохнуть его запах поглубже.

– Чтобы сделать что-то хорошее? – поинтересовался Березин, искоса взглянув на нее. – Я ждал, что все закончится к вечеру.

– Почему не сказал об этом вчера?

Таня потянулась к кружке с чаем, подхватила ее, уловила судорожно-недовольный вздох мужчины и оперлась спиной о стену, придавшись своему любимому занятию – наблюдению за работающим человеком, который конкретно в ее случае был еще и привлекательным, а еще недовольным и помятым.