Вот только грубая реальность разбила все наши планы вдребезги. За три месяца до моего выпуска у отца диагностировали четвертую стадию рака. Он сгорел мгновенно. Лелечка, пользуясь тем, что его тянули на сильнодействующих препаратах, подсуетилась и оказалась единственной наследницей всего немаленького состояния.

Кое-чему я все-таки научился и некоторые сделки, проведенные непосредственно перед смертью отца, смог оспорить и отмотать обратно. Равно как и завещание, в котором не значился. Времени, сил и нервов угробил немерено, но что-то в итоге у хищницы отбил. Конечно, это была капля в море, однако ее хватило, чтобы жить как хотелось и заниматься тем, что нравилось.

Через три года главный юрист Виктор ушел, и я занял его место. Макар изошел на говно, доказывая, что двадцатипятилетний сопляк не может возглавлять юротдел солидной сети, но Сафонов рыкнул на него и заставил закрыть рот. А потом за счет компании отправил на переподготовку по специальности «медицинская юриспруденция». В помощники мне взяли юриста общей практики Пашу, и у нас с ним со временем получился неплохой тандем. Я занимался всем, что было связано с медициной, а он – трудовыми и коммерческими вопросами.

Проверив все новые программы по ДМС, я решил передохнуть и размять ноги. Раньше курил и узнавал новости в курилке, потом бросил. Для здоровья плюс, но в информационном плане проиграл. Прошел по своему третьему этажу, поболтал с секретаршей Сафонова, спустился на второй.

Заглянуть в административку? Или не стоит?

Потоптавшись у двери, все же постучал и приложил к замку магнитку: так у нас было принято, чтобы не заставлять обитателей отделов вставать и открывать. Кристина, кадровичка, похожая на раздобревшую с возрастом Снегурочку, обернулась на звук.

- А где Макс? – спросил я, бросив взгляд в пустой «аквариум».

- Новенькую наверх повел.

- Рыжую?

Кристина мне не нравилась, но я старался этого не показывать. Никаких терок между нами не было, мы вообще почти не общались: по вопросам персонала с ней в контакте был Пашка. И все же чудилось мне в этой дамочке что-то… гнилое.

- Видел уже? – усмехнулась она. – И как? Заценил? В твоем вкусе?

- Утром, издали. Пиарщица?

Когда не хотелось отвечать на дурацкие вопросы, я просто делал вид, что не расслышал. Второй раз спрашивали редко.

- Нет, по электронке. С Максом в «Северной долине» работала, администратором. Пиарщика уже всю башку сломали искать. Зарплата смешная, а вкалывать за десятерых.

Мне даже разговаривать с ней было в тягость. Так бы, может, и подождал, но сидеть, вымучивать какие-то дохлые фразы… Ладно, успею.

Закрыл за собой дверь и через десять метров, напоровшись у лифтов на Ларису, окончательно убедился, что день пошел по звезде. Случайно или караулила – уже неважно.

Обычно с девушками я расставался без особых драм. Ничего не обещал – ничего от меня и не ждали. А если и ждали, то держали это при себе. И сейчас тоже обошлось без истерик. Две недели все было нормально – и вот пожалуйста. Умоляющий взгляд голодного енота – это полбеды. Рука у меня на груди в комплекте с «Юрочка, я скучаю» - гораздо хуже. Особенно в тот момент, когда двери лифта открылись, выпустив Макса с рыжей.

Даже надеяться не стоило на то, что не увидели и не услышали. Макс ухмыльнулся, рыжая приподняла брови: мол, все ясно с тобой, парень. Обогнули нас по дуге и пошли себе.

Скрипнул зубами, Ларису отодвинул, заскочил в лифт, когда двери уже закрывались, и уехал на третий, хотя всегда ходил пешком. Как будто сбежал позорно.