– И где мы нормальные модели возьмем? В пригороде? – скептически спросил я.

– Ты так не смотри. Эдем – особенный, – с удовольствием начал рассказывать Терьер. – Несколько десятков лет назад один богатый оптимист решил построить себе остров. Прямо посреди водохранилища, да. Думал лесок там оставить. Санатории и всякое такое. Ну, а потом климат сказал «привет». В результате курорта из острова не вышло.

Но мужик не отчаялся. Наоборот, он проявил предпринимательскую жилку и скупил затопленные пригороды. Потом поставил заслонки и обустроил целый район. Тогда еще далеко от внешнего кольца Москвы. Правда, потом он обанкротился. Бывает. Вирт для бедных, небесный город для богатых. А середняки просто решили из Сити не выбираться.

В результате он остался полноценным владельцем района в новой Москве. Не корпорация. Не государство. Один человек. У которого закончились ресурсы и почти закончились связи. Так что он был вынужден принять под крыло несколько десятков тысяч граждан. От «Г» до «Б+». Но сделал это по-своему.

– Откуда ты столько про него знаешь?

– Про Одина? Не больше, чем остальные. Хоть и родился в Эдеме. И детство там провел. Я вообще не уверен, что Один был. Сейчас же Эдемом заправляют несколько групп. Корпорации тоже проникли в район. Но на наших условиях, – последнее Терьер произнес с явной гордостью. – В Сити они всем заправляют. Не то что чихнуть – войти в город нельзя без их разрешения и присмотра. В кольце держат своих работяг. А в Эдеме конкурируют.

– Тебя послушаешь, так это рай на земле.

– Именно! Я тебе о чем твержу? ЭДЕМ! – активно жестикулируя, ответил собеседник. – На мой взгляд, именно так должно было выглядеть будущее. Свобода. Честная конкуренция. Море возможностей, если ты можешь их разглядеть и не брезгуешь воспользоваться. Кстати. Там можно раздобыть любые протезы и импланты. Были бы деньги. А с нашими навыками денег у нас будет море.

– Либо я о себе чего-то не знаю, либо ты предлагаешь промышлять убийствами.

– Не только. Еще грабежами, кражей данных, уничтожением документов и прочим. Что в твои обязанности входило? Диверсии? Представь, сколько готова заплатить дочка одной из корпораций, чтобы другая не выпустила на рынок новый продукт! – улыбаясь, сказал Терьер. – Думаешь, они не грызут друг другу глотки? Еще как! Только делают это тихо. Так почему бы не помочь им?

– Бороться с корпорациями, работая на них? – презрительно спросил я.

– Любой вред – нам в плюс. Да что я тебя уговариваю? Ты все сам увидишь! – убежденно заявил инвалид. – Скоро, вон уже огни видны.

Он был прав. Впереди через серую мглу виднелись бьющие вверх прожекторы. Они оставляли на тучах разноцветные звездочки, сердечки и смайлики. Сквозь пелену дождя виднелись все увеличивающиеся неоновые вывески. Стена двадцатиэтажек ограждала район. А перед самым въездом стояло несколько сотен машин.

– Погоди. Я слышал о подобном. Это называется пробка, – сказал я, с трудом вспомнив старинное название. – Они же исчезли после массового введения автопилотов?

– Не все любят, когда за тебя управляет машина. Сейчас поймешь, – улыбнулся Терьер. Он перелез на переднее сиденье и в несколько кликов взял контроль над автомобилем. Фургон дернулся и начал набирать скорость.

– Ты какого черта делаешь? – спросил я, вцепившись в кресло. – Мы же сейчас врежемся нахрен!

– И-ха! – выкрикнул водитель, вдавливая педаль газа в пол. Габаритные огни машин впереди стремительно приближались. До них оставалось не больше сотни метров.

В последний момент Терьер дернул на себя ручку, располагающуюся между сиденьями, и вывернул руль. Машину занесло. Вращаясь, мы летели прямо на ряды автомобилей. Девчонка с криком упала между сиденьями. Я удержался, до скрипа сжав сиденье. Нас кружило, словно в центрифуге. Потом все затихло. Выглянув, я увидел, что фонари заднего ряда не больше чем в метре от нас.